— Свяжите меня с Альварецом.

— Сейчас, сэр.

Раздался щелчок. Из динамика донеслись шорохи атмосферных помех.

— Говорит Вишер. Ответьте, Альварец.

— Говорит Альварец. Я слышу вас.

— Не позволяйте сажать себя. Сделайте пару снимков местности, над которой вы хотели лететь, потом поворачивайте и попытайтесь облететь её. Меня особенно интересует, как далеко распространяется электрическое поле по обе стороны первоначального направления вашего полёта.

— Ясно, командир. Приказ будет выполнен.

Вишер откашлялся.

— Это был не приказ. Вы баран. Я не могу приказывать вам рисковать жизнью, пока мы не ввяжемся в бой. Рассматривайте это как просьбу.

— Разумеется, сэр.

— Конец связи, — сказал Вишер.

Тирстену потребовался час, чтобы добраться до корабля от места поворота. Альварец возвращается по тому же самому маршруту, и ему потребуется примерно столько же времени, если действительно удастся облететь эту загадочную область.

Вишер надел скафандр. Мысли кружились в его голове. Часть тайны, казалось, скрывалась между обеими точками, от которых вынуждены были вернуться Тирстен и Альварец. Неужели они после полугода напрасных поисков действительно напали на след разгадки?

Если противник не использует ничего другого, кроме как притягивать диэлектрики к почве при помощи мощного электрического поля, тогда его, может быть, удастся перехитрить. Однако Вишер сомневался, что противник, который мог создавать электрическое поле интенсивности, возможной только в лабораториях, имел в своём репертуаре только этот трюк.

Через четверть часа появился ассистент доктора Ласалье, нёсший под мышкой шлем Вишера. Он был так близорук, что, несмотря на свои огромные очки, споткнулся на пороге двери и упал бы на пол, если бы его не подхватил Барлетта.

Он вышел из шлюза в тот момент, когда машина Тирстена совершила посадку. Сержант выбрался из кабины пилота на крыло и направился навстречу командиру.

— Вы сделали снимки этой местности, прежде чем вернуться? — спросил Вишер.

— Да, сэр.

— Немедленно отдайте их в обработку.

Вишер некоторое время походил взад-вперёд по траве, мучимый мыслями, которые никак не мог привести в порядок. Если бы ему только удалось разглядеть смысл во всей этой неразберихе. Нельзя же было считать, что неизвестный противник пытался удержать экипаж корабля на этой планете только потому, что ему понравился светлый цвет кожи этого экипажа. У него должно было быть какое-то другое намерение, о котором когда-нибудь все равно узнают его жертвы.

Альварец прилетел часом позже и искусно посадил свою машину возле машины Тирстена. Издалека до Вишера донёсся гул ещё одного возвращающегося флаера.

— Давайте докладывайте, — возбуждённо крикнул он капралу, который только что выбрался из кабины на крыло своей машины. — Как там все выглядит?

— Эта местность находится в экваториальной зоне, — сообщил Альварец. — Она гористая, а горы до самых вершин покрыты джунглями. От горизонта до горизонта одна и та же картина. Если кто-нибудь не построит в этой местности хотя бы один небоскрёб, выступающий над вершинами деревьев, то я не знаю, как мы будем там ориентироваться.

Разговаривая, они медленно шли к кораблю. Альварец описал неожиданное возникновение электрического поля.

— Я не думаю, что оно существует там всегда, — сказал он. — Меня увидели и включили его, а как только я повернул — снова выключили.

Они прошли через шлюз и очутились в коридоре. Вишер снял шлем, привычно осмотрел его и удивился.