|
- Тетя Жанна, сестра твоего отца. - Та, которая жила в Южной Америке? Вы у нас дома? Я хочу поговорить с отцом. - Сейчас это невозможно. - Мне нужно с ним поговорить именно сейчас. Это необычайно важно. Он вышел? - Нет. - Тогда что? Почему вы не хотите его позвать? Его голос становился нетерпеливым, агрессивным. - Потому что он не может тебя выслушать. - Он заболел? Из-за того, что я уехал на машине? - Нет. Минута колебаний. - Мама что-нибудь выкинула? - Твой папа умер, Анри. Снова повисла тишина, на этот раз более продолжительная и впечатляющая, потом тусклый голос парнишки произнес кому-то, находящемуся рядом: "Мой отец умер". - Алло! Ты слушаешь меня? - Да. А где мама? - Мама лежит. Он проворчал сквозь зубы: - Понимаю. - Где ты сейчас? Ей показалось, что он плачет, причем, может быть, не так от огорчения, как оттого, что оказался сбитым с толку, от ощущения, что все вокруг него рушится. - Я далеко. Не знаю, что буду делать. Я не могу вернуться. - Где ты? - В какой-то маленькой деревне в Кальвадосе, больше чем в трехстах километрах от дома. Машина сломалась, что-то серьезное с трансмиссией. Уже больше часа над ней работают в гараже. Я не сумел сразу дозвониться. Тут что-то с телефонной линией. Мне не дадут отсюда уехать на машине, если я не заплачу за ремонт, а у меня нет больше денег. Я хотел, чтобы отец сказал владельцу гаража... - Позови-ка его к телефону. Когда она пообещала подошедшему мужчине, что деньги будут заплачены, то снова услыхала голос парнишки: - Спасибо, тетя. - Ты один? Он заколебался: - Нет. - С друзьями? - Один друг и две подружки. Лучше вам сказать, потому что вы и так узнаете. - Ты обещаешь, что поедешь с максимальной осторожностью? - Да. - Я буду ждать тебя всю ночь. Не торопись. - Спасибо. Они снова оба замолчали, потом, не зная, что сказать, повесили трубки. - Думаю, что тебе снова надо менять пеленки, маленький писун. И опять лестница, более высокая и крутая, чем в ее воспоминаниях. Спустившись снова, Жанна посадила малыша на пол в кухне, и, пока готовила еду, он очень мило крутился рядом, играя с ее ногами. Она успела дать ему поесть, привести себя в порядок и уложить его обратно в кровать, прежде чем наконец разразилась гроза, и первые раскаты грома застали ее в момент, когда она ела сыр на кухне, и ей пришлось там зажечь лампы. В других комнатах свет она не включала, так что почти весь дом погрузился во тьму. Тотчас же с неба словно водопад хлынул, загремев по оцинкованной крыше конторы, по вымощенному двору, ставшему черным и блестящим, по подоконникам; дождь переполнял водостоки и бурлил в них. |
