— А что, собственно, вы собираетесь изучать? — спросила она.

   Прежде чем Рой успел что-то придумать, Беатриса ответила:

   — Процессы разложения и гниения.

   Миссис Эберхард сморщила нос, как от дурного запаха.

   — Ну, бегите, — сказала она, — пока фарш не испортился раньше времени.

   Беатриса Липс жила вместе с отцом, бывшим баскетболистом, а ныне обладателем пивного живота и больных коленей. Леон Липс по кличке Верзила, один из лучших распасовщиков команды «Кливленд Кавальере», а потом «Майами Хит», уже двенадцать лет как ушел из профессионального спорта, но все еще не решил, чем занять остаток жизни. А учитывая его стойкое отвращение к любой работе, не было гарантий, что он решит что-то в обозримом будущем.

   Мать Беатрисы была женщиной терпеливой, но в конце концов она развелась с Леоном и занялась дрессировкой какаду в зооаквапарке «Джунгли попугаев» в Майами. Беатриса решила остаться с отцом: она терпеть не могла попугаев, а кроме того, сомневалась, что Леон Липс сможет прожить самостоятельно. Он уже и так почти прирос к креслу перед телевизором.

   Но не прошло и двух лет, как Леон, всем на удивление, снова женился. С будущей женой он познакомился на большом профессионально-любительском турнире по гольфу: она была одной из тех официанток в купальниках, что разъезжают по гольф-полю на электромобильчиках и подвозят игрокам пиво и закуски. До самого дня свадьбы Беатриса даже не знала, как зовут ее будущую мачеху. И тогда же, на свадьбе, выяснилось, что у Беатрисы теперь есть сводный брат.

   Лонна появилась в церкви, волоча за собой худого загорелого мальчишку с белыми от солнца волосами.

   Было видно, что ему не по себе в пиджаке и галстуке, а со свадебного торжества он вообще сбежал. Как только Леон надел Лонне на палец обручальное кольцо, мальчик скинул свои начищенные черные туфли и умчался прочь. А вскоре такие побеги стали обычным делом для семейства Липс.

   Лонна не ладила с сыном и без конца к нему придиралась. Может, она боялась, что его странности будут раздражать нового мужа. Хотя Леону-то как раз было все равно. Он время от времени делал вялые попытки подружиться с приемным сыном, но ничего не получалось. Главные пристрастия Леона — спорт, фастфудовские закуски и кабельное телевидение — мальчика не интересовали, все свободное время он бродил по местным лесам и болотам. А Леон не интересовался природой и с подозрением относился ко всем четвероногим без ошейника с жетоном прививки от бешенства.

   Как-то вечером сын Лонны притащил домой осиротевшего енотика, который тут же заполз в шлепанец Леона и справил там нужду. Леон не разозлился, только опешил, — зато Лонна совсем рассвирепела. Даже не посоветовавшись с мужем, она отослала сына в военную школу. Это была первая ее попытка «сделать из него нормального человека».

   Когда он в очередной раз сбежал, Лонна не сказала об этом Леону, а наоборот, врала ему, что сыну в этой школе нравится, что он теперь лучше учится и лучше себя ведет.

   На самом деле Лонна не знала, где он, и не собиралась его искать. Она была «сыта по горло этим маленьким чудовищем» (Беатриса слышала, как она говорила это кому-то по телефону). Леон же чрезмерного любопытства не проявлял и довольствовался сообщениями жены о ее своенравном отпрыске. Он даже не заметил, что из военной школы перестали приходить счета на оплату обучения.

   Задолго до этого побега мальчик и его сводная сестра вступили в тайный союз. И когда он вернулся в Кокосовый Залив, никто в городе об этом не догадывался, кроме Беатрисы. Она поклялась никому не говорить, где он прячется, ведь если Лонна узнает, что он вернулся, то сразу обратится в полицию, в службу по делам несовершеннолетних.