Они вместе вошли в лечилище.

    Розовый, очень живой Рафаил сидел на боковой скамье и громко смеялся. Увидев людей, он дрыгнул ногой и заржал с тупой жеребячьей радостью, рассыпая бахуш из кулечка: «у-а-ах-ха-ха-ха!»

    -  Что это?! - воскликнул Колька. - Что здесь было?

    Колька вдруг понял, что сидит на скамье, а девушка обнимает его и гладит по щеке. И быстрым, острым шепотом утешает:

    -  Он здоров… Я закрыла его лоб, Адвеста.

    Володя понял: закрыла память во лбу. К утру она откроется.

    Человек, стоявший у входа, сделал нетерпеливый жест.

    -  Память во лбу? Володь, объясни, - изнеможенно попросил Колька.

    С мучительной гримасой Володя стал объяснять, что Нанои каким-то образом отключила лобные доли мозга у больного. Без этой процедуры Рафаил не смог бы ходить от боли.

    -  О господи, какой бред, - сказал Колька.

    -  Он здоров, - твердила девушка.

    Рафаил ухмылялся и жевал сушеных термитов, икал.

    -  Поспешите, - сказал человек с черным жуком.

    Девушка поднялась с колен и сурово спросила:

    -  Кузнец, почему ты распоряжаешься в лечилище?

    -  Я - хранитель Памяти, - ровным голосом возразил человек. - По Воспитанию я действительно Кузнец, но здесь представляю Нарану. Ты полетишь с больным пришельцем?

    -  Я - Врач, - сказала девушка.

    -  Ты передашь по гонии, когда все кончится.

    -  Хорошо. Колия, больного надо вести под плечи. Я понесу лекарства. Иди, Кузнец.

    Колька подсунул плечо под Рафкину вялую руку, пробормотал: «Взяли…», и они поплелись к выходу. Волоча ноги, Рафаил хныкал: «Не хочу, не хочу, не хочу!» Человек с черным жуком повел их в черную молчаливую ночь, закрытую сверху кулоном лунного света.

    9

    Наблюдающего небо освободили собаки. Они примчались из лечилища взъерошенными - рычали от страха, - но сейчас же кинулись грызть и дергать лианы, обмотанные вокруг торса хозяина. Ахука терпеливо ждал, старался не шевелиться. В трех шагах от него животные Равновесия зарывали тело Тана, копошились и похрюкивали в темноте. Комочки земли осыпали ноги Ахуки. Бедный зверь… Перед закатом он подходил к Ахуке и пытался что-то сказать, просил ласки и сочувствия, глаза у него слипались, как у человека. И его убили.

    Слуги Великой не пожалели лиан - нардики успели вернуться, пока собаки работали. Гиганты прошли навстречу лунному свету гуськом. Они действительно были крупнее, чем крии: в два человеческих роста, с толстыми беспалыми руками, с глазами посредине груди. Вместо голов у них были плоские горбы. Как раз, чтобы уложить и нести человека. Но они шли пустыми…

    Ахука рванулся, лианы лопнули, обдирая тело. Он схватил лук, взял собак и гепарда на поводки и огромными прыжками понесся в лечилище - звери тянули, как бешеные.

    …Он выбежал на поляну - пусто. Крысы-уборщики с писком катились в стороны. В лечилище также пусто - стол срезан, людей нет… Собаки дергали поводки, визжали, торопили. «Вперед, рыжие!» - одна за другой, бесшумно, носом к земле, они бросились в погоню. На поворотах следа одна из собак останавливалась и дожидалась Ахуки, чтобы показать направление.