|
Может, и правда - Равновесие? «Случайное полезно, намеренное вредно». Это же здорово придумано! Крепкая, хорошо уравновешенная система должна справляться со случайными воздействиями. На то она и уравновешенная система. Случайными, хаотическими толчками ее не повалишь. Нужен таран - намеренный, обдуманный удар. Намерения же бывают только у человека, потому что он сам - сложная система. Одна система действует на другую. Иными словами, нельзя допустить столкновения двух систем. Если Охотники станут пропускать через Границу кого-то по своему выбору - зверей там или «железных людей», то гомеостазис окажется под угрозой. Они могут пропускать вредных тварей, воображая, что делают полезное дело. Как у нас кроликов ввозили в Австралию, а потом они стали «проблемой номер один», «бичом божьим».
«Погоди, - подумал он. - При такой логике раджаны вообще не должны воздействовать на природу? Чепуха получается! Этот дом вырос не случайно. Следовательно, кому-то разрешено „намеренное“. Кажется, он понял, кто здесь распоряжается. Открыл рот, чтобы спросить у Нанои, и увидел, что она не станет разговаривать. Из-под стен выпрыгивали плоскохвостые крысы. Нанои, сжав губы, подталкивала переднюю к столу - ногой, кончиками пальцев. Сказала, не оборачиваясь: - Земля отвернулась от Солнца. Пора. Смеркалось быстро. Померк, погас внешний свет, пробивавший листья. Почернел прямоугольник входа. Зелень стен, медленно разгораясь, просияла холодным огнем. На секунду Нанои и Колька встретились глазами. Теперь он отвернулся. Володя помогал снимать с больного «одеяло» - крысы срезали ветки, ковыляя на задних лапах. Лупоглазый зверек неподвижно сидел в своем углу. - Это что за зверь? - спросил Колька. - Немигающий, - угрюмо сказала девушка. Да, так и приходится уходить, ни в чем не разобравшись… С этой мыслью он выглянул в черноту поляны. Увидел поверху, по кронам верхнего яруса, неясные блики, высветления - поднималась луна. Огромные переливчатые звезды мелькали между ветвями. Из темноты волнами наплывала музыка. Так мог играть только огромный мощный оркестр - казалось, что звуки катятся в глубине земли, как грохот отдаленного взрыва. Крысы утаскивали последние клочки «одеяла». Володя, едва не уткнувшись носом в Рафкину грудь, пытался найти следы страшных синяков и царапин, притоптывал в восторге - кожа была как новенькая. Николай тоже приготовился в дорогу: осмотрел пистолет и так пристроил его за поясом, чтобы сидел неподвижно и легко вынимался. Потом спохватился, что пистолет не чищен, - почистил веточкой, вложил запасную обойму, добавил девятый патрон. «Девять выстрелов лучше, чем восемь», - подумал он и вдруг вспомнил надпись на плакате, которую перед стартом он забыл со страха: I HAVE NINE LIVES YOU HAVE ONE ONLY THINK! «У меня девять жизней, у тебя - только одна: ДУМАЙ!» Он подмигнул Немигающему. Зверек был похож на синего чертика с того же плаката - глаза, ушки. Ладно, зверь… Попробуем думать побольше, стрелять поменьше. Человек с пистолетом думает иначе, чем безоружный. Колька внезапно вспомнил о разговоре Ахуки с Брахаком и решил выйти наружу, покараулить, посмотреть… А может, он просто нервничал. …Поляна была замкнута по кругу, с единственным проходом влево - в сторону холма Нараны. Кроме двери, из которой вышел Колька, светились зеленоватым светом еще три. «Еще лечилища, наверное. Ничего не успели увидеть», - подумал он и бесшумно, по плотной влажной траве, продвинулся направо. |
