|
– Я лгу только с целью выгоды, а просто так – никогда. Я сидел за своим письменным столом, расположенным под прямым углом к столу Вулфа. – Простите, – вмешался я, и Кремер повернулся ко мне, – хотелось бы понять, если я смогу, в отношении мисс Роуэн. За последнюю неделю я дважды находился за кулисами ковбойских соревнований, но едва ли слышал или видел что нибудь, что приоткрывало бы завесу. Вы, как я знаю, задержали Кэла Бэрроу, он что – обвиняется? – Нет, он важный свидетель: веревка принадлежала ему, и он нашел тело. – Это не мое дело, – проворчал Вулф, – но было бы более оправданным задержать всех остальных. – У нас не ваши мозги! – огрызнулся Кремер. – Гудвин, что вы видели или слышали за кулисами состязаний? – Может быть, я и вспомнил бы что то, если бы побольше знал по существу дела. Мне известно, что Эйслера там не было, когда я вернулся к четырем часам. Но я не знаю, кто и когда видел его последним. – Там не было никого, кроме тех, кто присутствовал за ленчем? – спросил Кремер. – Нет. Мне известно, – продолжал я свою линию, – что он был еще там, когда мисс Роуэн вышла в кухню, чтобы распорядиться насчет кофе. Это было в три двадцать… – Да, – снова прервал меня инспектор, – через десять минут после вашего ухода, насколько нам удалось выяснить. Никто не помнит, чтобы видели его после этого, и никто не обратил внимания, как он ушел с террасы, – так они говорят. Эйслер встал из за стола после ленча без пяти три. Он выпил чашку кофе в три двадцать. Ни один из новых гостей не пришел до трех сорока пяти. Итак, есть трое ковбоев: Харви Грив, Кэл Бэрроу и Мэл Фокс. Трое девушек ковбоев: Анна Кассадо, Нэн Кармин и Лаура Джей. Есть Роджер Даннинг и его жена. Вас с Вулфом там не было. Была еще мисс Роуэн, но если вы и видели что нибудь, что указывало бы на нее, то все равно бы не вспомнили. Где она была во время состязаний? С вами? – Не помню. – Оставим это. Итак, вы узнали, что убийство произошло между тремя двадцатью и тремя сорока. Кто нибудь еще отсутствовал в течение этого периода? – Нет. – Да, никто не говорил об этом, – продолжал Кремер свои рассуждения. – В том то и вся чертовщина. Никто не любил Эйслера, ни один из них и никелевой монеты не дал бы за поимку убийцы. Пожалуй, наоборот – некоторые из них дали бы побольше, чтоб только увидеть, как он от нас скроется… Не заставит ли вас вспомнить о виденном и слышанном следующий факт: в воскресенье вечером он приводил в свою квартиру женщину, и ею могла быть одна из девушек ковбоев. У нас нет ее описания, но специалист по отпечаткам пальцев уже там. Вы были в Гардене в воскресенье вечером? Я покачал головой. – Только в среду и в субботу. А как насчет отпечатков пальцев в кладовой? – Хороших не нашли. – Вчера ночью я просил обратить внимание на то, что один из стальных прутьев положен поперек. – Мы и сами это заметили. Он был вынут из кучи, и жертва получила этим прутом удар по затылку. Об этом можно прочитать в вечерней газете. У вас нет желания спуститься вниз и заглянуть в нее? Я почувствовал себя уязвленным. – Вам не следовало бы говорить в таком тоне. Я сказал, что хотел бы помочь, и имел в виду именно это. Вы зашли в тупик и нуждаетесь в помощи, иначе не сидели бы здесь. А что до того – заметил ли я что нибудь во время состязаний, то я ведь не предвидел намечающегося убийства! Мне придется продумать все и проанализировать. Посмотрю, смогу ли я что нибудь откопать. |
