– Осмотри все, – велел судья. – Пусть Хун тебе поможет.

Пока десятник и Дао Гань рылись в сундуках, судья Ди стоял неподвижно, машинально поглаживая свою бороду. Сквозняка больше не было, и полотенце свисало, полностью закрывая зеркало; судья заметил, что и на нем чернеют пятна крови. Он вспомнил старую примету: увидеть в зеркале мертвое тело – это к несчастью. Похоже, убийца – человек суеверный.

Судья вышел из оцепенения, услышав изумленный крик Дао Ганя:

– Смотрите! В потайном отделении лежат драгоценности! – Дао Гань вытащил два золотых браслета с рубинами и шесть золотых гребней для волос.

– Да, – сказал судья Ди, – очевидно, у нашего торговца древностями была возможность доставать такие безделушки по дешевке! Положи их обратно, Дао Гань. Все равно здесь потом все опечатают. И потом, сейчас меня больше интересует, где же все‑таки одежда убитой. Давайте осмотрим склад.

Склад оказался почти до потолка заставлен сундуками и коробками, и судья распорядился:

– Дао Гань, займись складом. И помни, что где‑то здесь может быть не только одежда, но и отрезанная голова. Мы с Хуном пойдем в мастерскую.

На стенах в мастерской было множество полок, уставленных вазами всевозможных форм и размеров, разнообразными статуэтками, изделиями из нефрита и прочим антиквариатом. На небольшом квадратном столе посередине громоздились книги, бутылки, чернильницы и кисточки для письма.

Десятник Хун откинул крышку сундука в углу; сундук оказался доверху набит мужской одеждой. Судья Ди выдвинул ящик стола и изумленно воскликнул:

– Смотри! Тут деньги, бумаги и драгоценности! Похоже, Бань Фэн так спешил, что ему некогда было их забрать!

Когда судья и десятник Хун закончили осмотр кухни, в которой, впрочем, ничего особенного не нашли, к ним вышел Дао Гань. Отряхиваясь от пыли, он сообщил:

– В остальных сундуках лежат вазы, бронзовые статуэтки, – одним словом, всякие товары. И все покрыто пылью. Такое впечатление, что туда недели две никто не заглядывал.

Судья долго смотрел на обоих помощников, но молчал.

– Странно. Очень странно! – произнес он наконец и вышел в гостевую залу. Дао Гань и десятник Хун последовали за ним.

Перед дверью уже сидели братья Е и староста приставов.

Все трое встали и почтительно поклонились судье, судья же, ответив им кивком головы, приказал старосте:

– Пусть двое из твоих людей обыщут колодец, а остальные возьмут носилки и доставят тело в суд. Потом опечатай двери в комнаты, оставь двоих людей здесь на страже и жди дальнейших распоряжений.

Судья сел за стол, братья Е – на низенькие стулья около него, а Хун с Дао Ганем разместились на скамье у стены.

– Ваша сестра была убита с особой жестокостью, – медленно сказал судья. – Мы искали отрезанную голову, но не нашли.

– Значит, этот сукин сын Бань забрал ее с собой! – вскричал Е Бинь. – Говорил же страж, что видел у него в руках мешок с чем‑то круглым!

– Расскажи, где и когда точно ты видел Баня, – обратился судья Ди к Гао.

– Господин Бань Фэн шел по улице в направлении западных ворот. Он шел очень быстро, и я спросил его, куда он так спешит. Он даже не остановился, только пробормотал на ходу что‑то насчет срочной поездки по делам и побежал дальше. У него лицо блестело от пота, хотя он был без шубы. А в правой руке у него был большой кожаный мешок, чем‑то набитый.

Судья на минуту задумался, потом спросил Е Биня:

– Твоя сестра когда‑нибудь жаловалась тебе, что Бань Фэн с ней плохо обращается?

– Ваша честь… – Е Бинь запнулся, – она… Мне всегда казалось, что они отлично ладят.