Заметив ключ, торчащий в хитроумном замке, судья открыл поставец и с восторгом стал разглядывать набор утвари для чайной церемонии, занимавший две полки. На посуде ни пятнышка – несомненно, следователь и его помощники тщательно осмотрели все.

Он подошел к столу. В ящиках пусто. Именно в них следователь нашел личные бумаги убитого. Судья тяжело вздохнул. Какая жалость, что он не видел комнаты сразу после того, как тело было обнаружено!

Оборотившись к полкам, он лениво провел пальцем по верхнему обрезу книг. Они были покрыты толстым слоем пыли. Судья Ди удовлетворенно улыбнулся. Нашлось по крайней мере что‑то, что не было еще изучено, – видимо, на книги следователь и его помощники не обратили внимания. Оглядев плотно уставленные полки, судья решил отложить это дело до прихода Хуна.

Развернув кресло так, чтобы оно смотрело прямо на дверь, он устроился в нем, спрятал руки в широкие рукава и попытался представить себе человека, который мог бы пойти на это убийство. Ведь убийство должностного лица, имперского чиновника, – это преступление против государства, за которое по закону полагается смертная казнь, и при этом самая мучительная: что‑нибудь вроде ужасной «медленной смерти», или четвертования заживо. Преступником должны были двигать по‑настоящему серьезные мотивы. Но как ему удалось подсыпать яд в чай? Скорее всего, отравлена была вода в сосуде на жаровне, поскольку оставшийся чайный лист был проверен и отравы не содержал. Остается еще одно‑единственное предположение, которое следует обдумать: убийца мог послать или сам вручить судье порцию чая, которой хватило бы только на одну заварку и которая была отравлена.

Судья Ди снова вздохнул. Он вспомнил о привидении. Доселе он ни разу в жизни не сталкивался с подобным сверхъестественным явлением и не был полностью уверен, что таковым оно было на самом деле. Это мог бы быть какой‑нибудь фокус. Но в таком случае он был разыгран и перед следователем, и перед Таном. Кто же осмелился изображать из себя призрака прямо в стенах управы? И зачем? А может быть, в конце концов подумал он, это и вправду был дух убитого судьи. Откинув голову на спинку кресла, судья прикрыл веки и попытался вызвать призрака, представив себе его лицо таким, каким он его видел. А вдруг мертвый подаст ему какой‑нибудь знак, чтобы помочь в разрешенье этой загадки?

Он быстро открыл глаза, но в комнате по‑прежнему было тихо и пусто. Судья сидел некоторое время недвижно, без всякой цели созерцая красный лаковый потолок, пересеченный четырьмя тяжелыми балками. И заметил на потолке пятна пожухшей краски, а в углу над поставцом – пыльную паутину. Очевидно, чистота заботила покойного судью не так, как его старшего стряпчего.

Наконец явился старшина Хун, а при нем два стражника с большими подсвечниками. Судья Ди приказал стражникам поставить свечи на стол и отпустил их.

– Единственное, что нам досталось, старшина, – сказал он, – вот эти полки с книгами и свитками. Их здесь довольно много, но если ты будешь подносить их сразу по нескольку и забирать просмотренные, мы управимся достаточно быстро!

Хун бодро кивнул и взял стопку книг с ближайшей полки. Пока он рукавом стирал с книг пыль, судья развернул кресло к столу и начал просматривать добычу, разложенную перед ним старшиной.

Прошло не менее двух часов, прежде чем Хун вернул последнюю стопку книг на полку. Судья Ди откинулся в кресле и вынул из рукава складной веер. Энергично обмахиваясь, он сказал с довольной улыбкой:

– Ну вот, Хун, теперь у меня есть довольно четкое представление об этом человеке. Я просмотрел книги его стихов: написаны изящно, но по содержанию мелковаты. В основном – любовные, по большей части – посвященные блудницам, известным в столице и в прочих местах, где служил судья Ван.

– Вот и Тан, ваша честь, обиняками обмолвился, – вставил Хун, – судья, мол, был человеком не очень‑то нравственным.