Глава пятая

Два молодца бесплатно ужинают в харчевне; странные события они наблюдают на набережной

– Первым делом, – сказал Ма Жун, когда они с Цзяо Даем вышли из стен управы, – первым делом надо бы подкрепиться. После возни с этими ленивыми недоносками я просто помираю с голоду.

– И от жажды! – добавил Цзяо Дай.

Они вошли в первую попавшуюся харчевню против юго‑западного угла управы. То было маленькое заведение с выспренней вывеской – «Сад Девяти Цветов». Их встретил разноголосый гомон – помещенье оказалось переполнено. С трудом они нашли свободное место в самой глубине подле высокого прилавка, позади которого некий однорукий человек помешивал лапшу в огромном чане.

Усевшись, друзья стали разглядывать посетителей. В основном то были мелкие лавочники, забежавшие наскоро перекусить, чтобы успеть вернуться к вечернему наплыву покупателей. Они жадно поглощали лапшу, прерываясь лишь для того, чтобы передать по кругу оловянные кувшины с вином.

Мимо пробегал прислужник с подносом, нагруженным мисками лапши. Цзяо Дай поймал его за рукав.

– Четыре порции! И два больших кувшина! – приказал он.

– Успеете! – рявкнул в ответ прислужник. – Не видите, что ли, я занят!

Цзяо Дай разразился потоком колоритнейших проклятий. Однорукий за прилавком поднял голову, внимательно оглядел их, потом, бросив свой длинный бамбуковый черпак, двинулся к их столику. Его залитое потом лицо расплылось в широкой улыбке.

– Знаю только одного человека, который умеет так ругаться! – воскликнул он. – Какими судьбами вы здесь, господин?

– Забудь про господина, – цыкнул на него Цзяо Дай. – После того как нас отправили на север, я попал в опалу и утратил свой чин вместе с именем. Теперь меня зовут Цзяо Дай. Не можешь ли ты добыть нам какой‑нибудь снеди?

– Мигом все будет, господин, – протараторил тот, исчез в кухне и тут же вернулся; за ним следовала тучная женщина с подносом в руках, а на подносе – два больших винных кувшина и плоское блюдо, заваленное рыбой и овощами.

– Так‑то оно лучше! – удовлетворенно промолвил Цзяо Дай. – Садись, солдат. Раз пошло такое дело, пусть уж твоя старуха за тебя поработает!

Хозяин харчевни занял табурет, а его жена – место позади прилавка. Покуда друзья пили‑ели, хозяин успел им поведать, что сам он – уроженец Пенлея, что, отслужив в Корее, он на сбереженные денежки купил харчевню и дела идут недурно. Искоса глянув на коричневые одеяния, харчевник понизил голос:

– Зачем это вы пошли служить туда, в управу?

– Затем же, зачем ты размешиваешь лапшу в чане, – отвечал Цзяо Дай. – Чтобы заработать на жизнь.

Однорукий поглядел налево, поглядел направо и потом прошептал:

– Худые там творятся дела! Вы что, не знаете? Две недели назад они придушили судью, а потом нашинковали его мелкими кусочками!

– А я‑то думал, его отравили! – заметил Ма Жун, сделав добрый глоток вина из своей чарки.

– Это они так говорят! – сказал хозяин харчевни. – Котелок с начинкой для пирога – вот и все, что осталось от того судьи! Верьте мне, там, в управе, нехорошие люди.

– Новый судья – отличный малый, – заметил Цзяо Дай.

– Про этого я ничего не знаю, – стоял на своем однорукий, – а вот Фан с Таном – оба хороши.