Возле управы им встретился Хун и сообщил, что сам он только что вернулся с верфей, а судья остался вечерять с Ку Мен‑пином.

– В таком случае приглашаю вас в «Сад Девяти Цветов», – подхватил Ма Жун. – Как‑никак, а сегодня мне повезло.

Войдя в харчевню, они увидели сидящих за столиком в углу По Кая и Ким Сона. Перед ними стояли два больших кувшина. Шапка у По Кая сдвинулась на затылок, и пребывал он как будто в настроении весьма добродушном.

– Приветствую вас, друзья мои! – радостно возгласил он. – Идите‑ка сюда, присаживайтесь к нам! Ким Сон только что появился; помогите же ему догнать меня!

Ма Жун подошел и проговорил совершенно серьезно:

– Вчера вечером вы нализались, как обезьяна. Вы нанесли мне и моему другу тягчайшее оскорбление, кроме того, вы нарушили общественный порядок, горланя непристойные песни. Посему я приговариваю вас к штрафу – вы заплатите за выпивку! За жратву плачу я!

Все рассмеялись. Харчевник подал им простую, но вкусную снедь, и все пятеро осушили не по одной чарке вина. Когда По Кай заказал очередной кувшин, старшина Хун поднялся и молвил:

– Нам бы лучше вернуться в управу: судья должен вот‑вот вернуться.

– Всемогущее Небо! – воскликнул Ма Жун. – Само собой! Я же должен доложить ему о посещении храма!

– Неужели вы оба наконец‑то прозрели? – недоверчиво покосился на них По Кай. – Так скажите же мне, какой храм предпочли вы для своих молитв?

– Мы прихватили А Квана в заброшенном храме, – ответил Ма Жун. – А в том храме нынче пусто: ничегошеньки там нет, кроме кучи поломанных посохов!

– Очень, очень важные вести! – рассмеялся Ким Сон. – Ваш начальник будет доволен!

По Кай собрался было проводить их до управы, но Ким Сон предложил:

– Посидим мы, По Кай, еще немного в этом гостеприимном месте и выпьем еще пару чарок.

Тот задумался. Затем опустился на свое место со словами:

– Так и быть, еще по одному маленькому, совсем малюсенькому и совсем последнему глоточку. Ибо вы должны помнить: невоздержанность я не одобряю.

– Коль не найдется нам какой работы, – бросил Ма Жун, – мы заглянем сюда попозже ночью, только чтобы посмотреть, насколько вы растянете этот свой последний глоточек!

Судью Ди они обнаружили сидящим в одиночестве в его кабинете. Хун заметил, что судья бледен и утомлен. Но тот сразу воспрянул, узнав из доклада Ма Жуна о признании А Квана.

– Стало быть, мое предположение, что убийство совершено по ошибке, оказалось верным, – сказал он. – Но остается еще женщина. А Кван сбежал сразу после убийства, даже короб с деньгами не прихватил, и о том, что случилось после, он не мог знать. Зато слуга By, вор, мог видеть третьего, который, вне всяких сомнений, замешан в этом деле. В свое время, когда By будет пойман, мы это выясним.

– Мы обыскали весь храм и заросли вокруг, – продолжил Ма Жун, – но тела женщины там нет. Только позади алтаря нашли кучу посохов вроде тех, с какими обычно ходят монахи.

Судья выпрямился.

– Монашеские посохи? – переспросил он.

– Только старые, негодные, – добавил Цзяо Дай. – Все они поломаны.

– Любопытнейшая находка! – протянул судья Ди. Он погрузился в размышления. Потом, очнувшись, обратился к Ма Жуну и Цзяо Даю: – У вас был трудный день; ступайте к себе и хорошенько выспитесь.