|
Отец-то помер тоже. М и с с и с Д а д ж е н (остолбенев). Твой отец! К р и с т и (насупившись, возвращается к огню и продолжает греться, уделяя этому занятию значительно больше внимания, чем разговору с матерью). Что ж, я, что ли, виноват? Когда мы приехали в Невинстаун, он уже лежал в постели, больной. Сперва он и не признал нас. Священник уселся подле него, а меня прогнал. В ночь он и помер. М и с с и с Д а д ж е н (разражаясь сухими, злобными рыданиями). Нет, уж это слишком, это слишком! Братец его, который всю жизнь позорил нас, угодил на виселицукак мятежник; а твой отец, вместо того чтобы сидеть добром дома, со своей семьей, поскакал за ним - и вот теперь умер и все бросил на меня одну. Да еще эту девчонку прислал, чтоб я с ней нянчилась! (Резким движением надвигает шаль на лоб.) Грех это, вот я что скажу. Грех, да и только. К р и с т и (помолчав немного, с тупой скотской радостью в голосе). А денек-то, видно, славный будет. М и с с и с Д а д ж е н (передразнивая его). Денек славный... А у самого только что отец умер. Да есть ли у тебя сердце, мальчик? К р и с т и (упрямо). А что ж тут такого? Выходит, если у человека отец умер, так ему и про погоду слова сказать нельзя? М и с с и с Д а д ж е н (с горечью). Хорошее утешенье мне мои дети. Один сын - дурак,другой - пропащая душа, ушел из родного дома и живет среди цыган, контрабандистов и преступников, самого отребья людского. В дверь стучат. К р и с т и (не двигаясь с места). Это священник. М и с с и с Д а д ж е н (резко). Может, ты встанешь и впустишь мистера Андерсона в дом? Кристи нерешительно направляется к двери. Миссис Даджен закрывает лицо руками, так как ей в качестве вдовы надлежит быть убитой горем. Кристи отворяет дверь, и в кухню входит священник Антони Андерсон - человек трезвого ума, живого нрава и приветливого склада. Ему лет пятьдесят, и он держится с достоинством, присущим его профессии; но это достоинство вполне мирское, смягченное дружелюбной и тактичной манерой обхождения к отнюдь не наводящее на мысль о бесповоротной отрешенности от всего земного. По наружности это сильный, здоровый мужчина с толстой шеей сангвиника; уголки его резко очерченного, весело улыбающегося рта прячутся в складках мясистых щек. Без сомнения - превосходный пастырь духовный, но вместе с тем человек, способный взять лучшее и от здешнего мира и чувствующий некоторую неловкость от сознания, что уживается он с этим миром легче, чем подобало бы доброму пресвитерианину. А н д е р с о н (снимая свой плащ и поглядывая на миссис Даджен). Ты сказал ей? К р и с т и. Она меня заставила. (Запирает дверь, потягивается, потом бредет к дивану, садится и вскоре засыпает.) Андерсон снова с состраданием смотрит на миссис Даджен, затем вешает плащ и шляпу на вешалку. |
