Пришлось воздержаться. Сивопляс забрал у Голубкова мобильник и отступил под прикрытие своей команды. Неслабенькая у него, однако, команда. Пальнуть навскидку так, что у меня даже ухо обожгло, – это надо уметь. Всем мужикам хорошо за тридцать. Ай да пират. Откуда у него такие кадры?

Между тем полковник Голубков закурил и поинтересовался:

– Выходит, мне и по телефону поговорить нельзя? Я что, арестован?

– Сами напросились, – объяснил генерал‑лейтенант.

– Я хочу знать: арестован я или не арестован? – повысил голос Голубков.

– Да, арестованы, – подтвердил сиделец.

– И ты, полковник Тулин, допустишь это? – обратился Голубков к командиру полка.

– Позволишь в своей части арестовать российского офицера? И кому – каким‑то бандитам? Капитан Тулин! Что с тобой сделалось? Под Кандагаром ты был совсем не такой. Что с тобой произошло, друг ситный?

– Господи, майор! – ахнул полковник Тулин. – Ты, что ли?

– Узнал? – поинтересовался Голубков.

– Твою мать, майор! А я нутром чую: видел где‑то. Точно видел. Я ведь даже фамилию твою не знал! Командир диверсионного отряда. И все. Я ту ночь на всю жизнь запомнил. Свалились, отбили нас и ушли. Майор! Неужели ты?

Командир полка вышел из‑за спинки кресла‑коляски и шагнул к полковнику Голубкову, распахнув руки.

Но Голубков не спешил падать в его объятия.

– Вижу, узнал, – повторил он. – А вот я тебя не узнал.

Тулина словно толкнули в грудь. Он остановился, опустил руки и плечи. Потом поправил фуражку и вытянулся по стойке «смирно»:

– Приказывайте.

– Объявить боевую тревогу, – приказал Голубков. – Аэродром закрыть. Все вылеты отменить, погрузку истребителей прекратить. Всех посторонних задержать до выяснения. Генерал‑лейтенанта Ермакова изолировать. Выполняй, капитан Тулин.

– Есть выполнять, товарищ майор! – вытянулся полковник.

– Не спешите, Тулин, – остановил его генерал‑лейтенант. – Здесь приказы отдаю я.

– Я вам, товарищ генерал‑лейтенант запаса, не Тулин, – отчеканил полковник и даже стал будто бы не таким коротеньким. – Я вам полковник Тулин. И приказы здесь отдаю я. Спасибо, майор, что напомнил, кто есть кто и откуда вышел. А ваши дела, господин Ермаков, у меня уже вот – в горле. Я немедленно доложу обо всем командующему округу. Обо всем. Под трибунал – пойду под трибунал. Но в ваших грязных делах я больше участвовать не буду!

– Где вы видели грязные дела, полковник? – поинтересовался Ермаков.

– Везде! Летчики куплены, мои офицеры куплены, таможня куплена. Я что, не вижу, сколько модулей вы грузите, а сколько по документам проходит? Инженера полгода держите под землей – это светлое дело? На труп подполковника Тимашука даже взглянуть не зашли. А он вам служил верой и правдой! Все, к чему вы прикасаетесь, превращается в грязь и кровь! И это к вам вернется. А если не вернется, значит, Бога нет!

– Взять! – бросил сиделец. «Черные» окружили Тулина.

– С дороги! – рыкнул полковник. «Черные» не пошевелились.

– Отойти от полковника! – скомандовал Голубков.