– Я бы в этом не сомневался. Когда я первый раз прочитал эту расшифровку, меня будто теплом обдало. Есть только одно «но». Фамилия моего друга детства не Веденеев. Фамилия у него – Стрижов. Отсюда и прозвище – Стрижик.

– Не мог сменить?

– С чего?

– Звонил ему?

– Раз десять. Телефон не отвечает.

– Ты же с Урала. Как ты мог оказаться на Кубани?

– Мать возила меня туда на лето. Она работала техничкой в железнодорожном техникуме, проезд был бесплатный. Вот и ездили в Вечное к дальней родне.

– Мне не нравится эта путаница с фамилиями. Голубков кивнул:

– Мне тоже.

– Могли им давать другие документы?

– Смысл? Они же не диверсанты, которых забрасывают во вражеский тыл.

Обыкновенная гражданская авиация.

– Странная история, – пробормотал Нифонтов.

– Очень странная, – согласился Голубков. Он взглянул на часы и озабоченно покачал головой. – Пора бы уже Евдокимову объявиться.

* * *

…Капитан Евдокимов вернулся в управление в четыре часа утра. С порога доложил:

– Водитель убит. Прямое попадание в голову. Ермаков ранен в ногу. Пулю извлекли, опасности для жизни нет.

Нифонтов кивнул:

– Проходи. Садись. И давай с начала. Со всеми подробностями.

* * *

Капитан Евдокимов пришел в оперативный отдел управления из МВД, и его доклад о покушении на генерального директора ЗАО «Феникс» Ермакова был по форме и сути милицейским – без выводов, с точной фиксацией обстоятельств.

Место происшествия: П‑образный двор девятиэтажного дома постройки 50‑х годов.

Восемнадцать подъездов. Въезд во двор – через четыре арки и по боковым асфальтовым проездам. В центре двора – сквер, детские площадки и гаражи. В пятидесяти метрах от третьей арки, в глубине сквера, – выход вентиляционной шахты метро.

Время происшествия: ориентировочно 23.10. Вызов на пульт «02» поступил в 23.16 от жителя дома, прогуливавшего собаку. Он заметил человека, лежавшего возле водительской двери автомобиля «вольво». Сначала он принял его за пьяного, потом заметил разбитое ветровое стекло и кровь. ПМГ прибыла на место происшествия в 23.22. Экипаж обнаружил возле автомобиля труп водителя, а в подъезде – человека с огнестрельным ранением в ногу. Оперативно‑следственная группа и отряд быстрого реагирования прибыли в 23.28. Дом был оцеплен, раненому оказали первую помощь, на «скорой помощи» он был отправлен в Центральную клиническую больницу. В 23.50 на место происшествия прибыли прокурор Москвы, начальник МУРа, заместитель министра МВД, начальник московского управления ФСБ.

Несмотря на обилие высокого начальства и неизбежно возникающую в таких случаях суматоху и бестолковую суету, дежурным следователем Мосгорпрокуратуры было установлено следующее.

Водитель автомашины «Вольво‑940», он же – телохранитель Ермакова, был убит в тот момент, когда заглушил двигатель и открыл дверцу автомобиля с намерением выйти и проводить хозяина до квартиры. Пуля пробила ветровое стекло и попала водителю в левую височную кость. Он вывалился из машины уже мертвым.

Вторая пуля, выпущенная, вероятно, вслед за первой, настигла самого Ермакова, когда он поднимался по ступенькам крыльца.

Характер ранения Ермакова и разбитое пулей ветровое стекло автомашины давали основания предположить, что стрельба велась со стороны дворового сквера.

Оперативники обследовали вентиляционную будку метро, однако замок на ней оказался нетронутым и внутри не было никаких следов чьего‑либо присутствия. При более тщательном осмотре с тыльной стороны будки на решетке были обнаружены свежие царапины, а на земле – углубления от обуви примерно сорок второго размера.