человеку без пиджака, в одном жилете, и скромно заявляю:

     - Я - секретарь мистера Дрейка.

     - Мистер Питер?

     - Именно. Чем могу быть полезен?

     - Спасибо, ничем, - отзывается человек за кассой. - Но, возможно,  мы

могли бы быть вам полезны?

     - Пожалуй, я выпил бы кофе.

     Мой кофе  ставят  на  маленький  столик  возле  окна,  выходящего  на

площадь. Приятный вид на квартальный скверик со скромной зеленью позволяет

мне сделать неожиданное открытие: оказывается, деревья уже распустились.

     Очевидно, вся Дрейк-стрит уже в курсе моих дел, но я ничем  и  никому

не могу быть полезен. Если я и сомневался в  том,  что  мои  инспекторские

обязанности - фикция, то послеобеденная прогулка по клубам  открывает  мне

глаза на истинное положение  вещей.  В  погоне  за  лишним  шиллингом  эти

почтенные заведения открываются уже в три часа: и с трех часов у витрин  с

откровенными снимками стоят швейцары, они же зазывалы, вернее, приставалы;

эти молодые люди хватают каждого прохожего - кого за рукав, кого  за  борт

пиджака - и кричат ему в ухо, суля неслыханный разгул плоти за  низкую  до

смешного входную плату  в  два  фунта.  Стоит  бедняге  проявить  малейшее

колебание, они набрасываются на него с новой энергией, провожают по  улице

до следующего заведения, где его  перехватывает  следующий  приставала,  и

нужно иметь поистине железный характер, чтобы пройти всю Дрейк-стрит и  не

попасть в один из трех подвалов, исполненных красного сумрака,  тромбонных

стонов и голоногих официанток.

     В каждый из этих клубов меня пускают  безо  всяких  формальностей,  и

везде меня называют "мистер Питер", и я убеждаюсь, что никому и  ничем  не

могу быть полезен, а персонал заведений уверен, что я  зашел  просто  так,

поглядеть на программу. Если это кого и удивляет, то  только  потому,  что

программа во всех трех клубах одинаково скверная,  и  смотреть  ее  станет

разве что заблудший турист.

     Так проходит день. Он не приносит  ничего  интересного,  кроме  одной

подробности, тоже малоинтересной: за мной следят. Не очень настойчиво и не

очень грубо, но следят. К вечеру, когда  я,  нарушив  инструкцию,  покидаю

Дрейк-стрит и сворачиваю на широкую улицу, идущий  за  мной  тип  ускоряет

шаги и даже, кажется,  собирается  преградить  мне  путь.  Но  я  вхожу  в

ближайшую  кондитерскую,  покупаю  коробку   конфет   и   возвращаюсь   на

Дрейк-стрит. Мой  незнакомец  успокаивается.  Впрочем,  мы  не  так  уж  и

незнакомы; если мне не изменяет память, это - тот самый Том,  который  так

щедро угощал меня пинками в комнате Кейт.

     - Меня кто-нибудь  спрашивал?  -  интересуюсь  я  на  всякий  случай,

вернувшись в гостиницу.

     - Нет, мистер Питер, никто, - отвечает брат мисс  Дорис.  Это  рослый

добряк, очень похожий на сестру; но боже упаси наткнуться  на  его  кулак.

Сегодня его очередь стоять на вахте - Дорис убирает комнаты наверху.