– Десять к одному, что его здесь нет. Он остался там, в ущелье, коротко заметил Пирс.

Губернатор качнул головой.

– Откуда вы знаете? И кто это вообще может знать? Один бог знает, что еще может случиться!

– Я лично не знаю, но судя по физиономии Генри, что‑то уже случилось.

У Генри, который в этот момент появился в купе, был чрезвычайно затравленный вид. Кулаки его конвульсивно сжимались и разжимались. Он хрипло произнес:

– Я не могу найти его, сэр... проповедника. В спальном вагоне его тоже нет.

Губернатор и Клэрмонт многозначительно переглянулись, словно почувствовав что‑то недоброе. Лицо Дикина на мгновение окаменело, в глазах промелькнуло мрачное и холодное выражение. Затем он расслабился и буркнул небрежным тоном:

– Он, наверняка, где‑то поблизости. Я разговаривал с ним пятнадцать минут назад.

– Я это заметил, – угрюмо проворчал Пирс. – И о чем же вы разговаривали – Он пытался спасти мою душу, – объяснил Дикин.

– Прекратите разговоры! – голос Клэрмонта звучал спокойно. – Обыщите состав!

– В этом поезде происходят странные вещи, – заговорил О'Брайен. Возможно он находится в поезде, а возможно, его уже нет в поезде. Если это так, значит он где‑то на линии. В пропасть он свалиться не мог, ибо на пути больше не было никаких ущелий. Если он действительно на линии, то нам нужно вернуться назад, чтобы разыскать его там.

– Понятно! Генри, передайте Банлону, чтобы он остановил состав!

Генри побежал выполнять приказ, а губернатор, Клэрмонт и О'Брайен вместе с Пирсом двинулись по вагонам в конец состава. Дикин остался в кресле, не имея ни малейшего желания куда‑то идти. Марика смотрела на него далеко не дружелюбно.

– Может быть, ему плохо... Может быть, он ранен или умирает, а вы сидите тут и даже не собираетесь его разыскивать!

Дикин скрестил ноги, закурил сигарету и удивленно спросил:

– Зачем Кто он мне? К черту преподобного!

– Кто вы? – прошептала она.

Он пожал плечами.

– Джон Дикин.

– Что вы за человек?

– Вы же слышали, что сказал шериф...

Он замолчал, так как из коридора послышались голоса – громкие и возбужденные. В купе вошли Пирс, Клэрмонт, губернатор и О'Брайен.

– Если его здесь нет, – говорил Клэрмонт, – то он, вероятно, выпал с поезда и лежит где‑нибудь на линии. В поезде его нет!

* * *

Банлон вел состав в обратном направлении. Одна миля сменяла другую, но никаких следов преподобного не наблюдалось. На последней площадке состава стояли четверо: полковник Клэрмонт и Пирс следили за левой стороной, губернатор и О'Брайен – за правой. Не было абсолютно никакого намека на то, что преподобный отец Пибоди выпал или был сброшен с поезда.

Клэрмонт выпрямился и повернулся, то же самое сделал майор О'Брайен с противоположной стороны. Он медленно покачал головой и майор неохотно кивнул в знак согласия. Потом он перегнулся через поручни и стал сигналить Банлону. Последние пятнадцать минут машинист постоянно следил за хвостом состава и, заметив знак, махнул рукой. Поезд остановился и уже через несколько секунд двинулся в обратную сторону.

Все четверо нехотя покинули площадку и вернулись в офицерское купе.

Клэрмонт созвал всех, кто остался в живых, за исключением Банлона и его помощника Рэфферти. Все старались не встречаться взглядами.

Клэрмонт устало провел рукой по лбу.

– Какой‑то кошмар, и только! Мы знаем, что Пибоди в поезде нет. Мы знаем, что он нигде не мог сойти.