Она вздохнула и поставила стакан на столик.

– Ты выросла с волками, Мерседес, поэтому я понимаю необходимость игры в доминирование. Но двое моих пропали, и я опасаюсь за них. Стефан был у меня из сильнейших, но возврат останков одного из его спутников говорит мне, что он потерпел поражение.

– «Останки» – слишком сильно сказано, – сказала я. – Уоррен не умер.

Она помолчала, только слегка постукивала по стакану. Я подумала, что повела себя не так, как она ожидала. Неужели надо было с готовностью принять ее помощь?

Наконец Марсилия сказала:

– Я знаю: ты считаешь, что я допустила ошибку, послав Стефана одного. Были причины, по которым это воспринималось как наказание, но Стефан солдат. Получая приказ, он его исполнял. Он знал, что я в него верю, и знал, что у меня не было другого выбора – только послать его к этой твари.

В это я могла поверить.

– Марсилия имеет в виду, что он мог попросить меня о помощи, – вмешался Андре. Моя вина, что он этого не сделал. Мы со Стефаном очень долго дружили. Но я допустил ошибку, и он рассердился на меня.

Он посмотрел на меня и на мгновение встретился со мной взглядом, но отвернулся, когда, я отвела глаза. Я подумала: что он стал бы делать, позволь я ему зачаровать меня? А он продолжал как, ни в чем не бывало:

– Когда Дэниэл был человеком, он принадлежал Стефану. Он оказался слабее, чем можно было думать, и умер, когда я кормился от него. Есть всего мгновение на то, чтобы сделать выбор, Мерседес Томпсон. Менее пяти ударов сердца. И я подумал, что частично искуплю свою вину, если верну его вампиром, а не оставлю навечно мертвым.

Марсилия коснулась его руки, и я поняла, что речь Андре адресована не мне, а ей.

– Ты преподнес Дэниэлу дар, – сказала она. – Достойная компенсация за ошибку.

Андре склонил голову.

– Стефан так не думал. Я превратил Дэниэла в вампира, и это делало его моим. Стефан решил, что я сделал это нарочно.

Вампиров очень трудно понять, но, по‑моему, у Стефана было право так считать. В ночь суда над Стефаном Андре был очень рад чему‑то, связанному со Стефаном и Дэниэлом.

– Не очень красиво с его стороны, – сказала Марсилия.

– Я бы его вернул, – сказал Андре. – Но я ждал, пока Стефан сам попросит.

Вот как. У вампиров тоже бывают глупые игры в доминирование.

Марсилия покачала головой.

– Может, и хорошо, что Стефан не взял тебя с собой. Я бы сейчас говорила с ходячей, а два моих лучших солдата были бы мертвы. – Она снова переключила внимание на меня. – Вот как я предлагаю облегчить твою задачу, Мерседес. Я отдам тебе свою левую руку, – она кивком указала на Андре, – Для защиты тыла. Ведь правой у меня сейчас нет. И сообщу тебе все, что знаю.

– В обмен на что? – спросила я, хотя и машинально. Она считает Стефана мертвым.

Она на мгновение закрыла глаза, потом уставилась на мой лоб. Вампирская вежливость, наверное. Я себя почувствовала так, словно у меня лоб испачкан.

Марсилия сказала:

– В обмен на то, что ты найдешь эту проклятую тварь. Он убил Стефана, и я должна предположить, что и другие посланные к нему вампиры будут убиты. Ты наша единственная надежда. Последняя.

– К тому же, – сухо добавила я, – если я потерплю поражение, вы ничего не теряете. Она ничего не ответила, да в этом и не было нужды. – Так объясни мне, как убить колдуна.

– Точно так же, как любого другого вампира, – сказала она.

– Почти все, что я знаю, из «Дракулы».