Стояла страшная, неестественная тишина. Люди сидели на своих местах, ввергнутые в бесчувствие ошеломительным аттракционом авиакатастрофы.

Что то тихо потрескивало. Значит, горит проводка, понял Римо, который по опыту знал, что, начавшись с малого, такой пожар может вмиг охватить салон, словно его специально оклеили самыми легковозгорающимися обоями.

Но еще до этого люди, находящиеся на борту, погибнут от ядовитых паров горящей пластмассы.

Все шесть экстренных выходов были загромождены телами потерявших сознание пассажиров. Тогда Римо нашел в потолке то место, куда для острастки дал автоматную очередь незадачливый террорист, из за чего салон разгерметизировало и огромный авиалайнер потерял управление. Сквозь дырки от пуль виднелось небо. Балансируя на спинке кресла, Римо вставил в них пальцы.

Внешнее алюминиевое покрытие самолета поддалось нажиму его рук, словно анализаторы чувствующих слабые места в строении металла, дефекты сплава.

Потолок лопнул с резким металлическим визгом.

Не размыкая хватки, Римо побежал вдоль прохода от хвоста к носу, разрывая, располосовывая за собой металл, словно крышку консервной банки с сардинами.

В салон хлынули горячие лучи солнца. Пассажиры зашевелились, кашляя в кислородные маски. Римо принялся освобождать их из кресел, для скорости с корнем выдирая привязные ремни.

– Отлично, – приговаривал он, передвигаясь по проходу. – А теперь быстро на воздух! Не сыграть ли нам в волейбол?

Важно было заставить их двигаться. Однако он видел, что некоторым уже не подняться: головы неестественно вывернуты. Значит, при столкновении с землей им сломало шею.

Потрескивание горящей проводки за его спиной заглушилось вдруг шипящим фырканьем. Римо, оглянувшись, увидел, что Лорна, стюардесса, орудовала огнетушителем. Химическая пена, гася языки огня, в то же время сжирала и кислород.

Молодая женщина, побагровев, упала на колени.

Римо схватил ее, поднял и подсадил на крышу самолета.

– Переведи дыхание! – крикнул он. – Сейчас я буду подавать тебе пассажиров.

Она хотела что то сказать, но закашлялась и смогла лишь пальцами показать:

«О'кей».

Римо вынул из кресла какого то мужчину и нечеловечески легким, плавным движением вознеся над головой, передал на крышу, где его приняла Лорна.

Кое кто из пассажиров начал приходить в сознание, стягивать кислородные маски. Римо быстро организовал спасательную команду, и сильные стали поддерживать слабых. Те, кто первым выбрался на фюзеляж, помогали выбираться другим. Через несколько минут в салоне оставался только Римо. Вынули даже погибших.

– Пожалуй, все, – сказал Римо.

– Пожалуйста, проверь еще раз! – крикнула сверху Лорна. – Погляди, нет ли на полу детей.

– Идет, – и Римо, заглянув под каждое кресло, в последнем ряду обнаружил забившегося в угол террориста.

– Вот ты где! – сказал Римо – А я то чуть было не забыл!

Ухватив за пояс и за воротник, он подбросил его, как мешок с навозом. Тот с воплем взмыл вверх и вылетел в дыру в крыше.

Римо уже собрался вылезти, как едва различимый шорох заставил его замереть. Пойдя на звук, он открыл дверь туалета. Там девочка лет пяти сжалась под раковиной в комочек, засунув в рот палец и крепко зажмурив глаза. Она тихо скулила – именно этот звук и привлек внимание Римо.

– Все хорошо, детка. Можешь выходить.

Девочка зажмурилась еще сильней.

– Не бойся.

Римо наклонился, подхватил ее на руки и вынес из самолета прежде, чем огонь ворвался в салон.

Часом позже пожар изжил себя, оставив от самолета дымящийся, источающий запах горелой резины остов. Вокруг расстилалась кораллово розовая каменистая пустыня.