Изменить размер шрифта - +

     - Еду встретиться с Блини, - объявил Владимир.
     - Он, значит, все еще в наших краях?
     - Возможно...
     На этом он собрался уйти, только еще, довольно долго стоял у двери, держась за ручку.

***

     А наверху, на террасе виллы “Мимозы”, Эдна, решившаяся наконец подняться наверх, кричала во весь голос, звала на помощь.
     Но комиссар полиции явился только полчаса спустя, и кого бы он ни стал расспрашивать, каждый отвечал: “Владимир...” Жанна Папелье оставалась вдвоем с Владимиром. И вот Владимир исчез.
     - А кто он, этот Владимир?
     - Русский...
     - А кроме этого?
     - Яхта была на его попечении...
     Когда два инспектора под предводительством Дезирэ поднялись на борт, они обратились с тем же вопросом к недоумевающим девушкам.
     - Владимир?
     - Он только что ушел. А в чем дело? Что он такое натворил?
     - Он убил мадам Папелье.
     Эдна не хотела оставаться на вилле на ночь. У мсье Папелье телефона не было, и в Ниццу отправили машину, чтобы дать ему знать о случившемся.
     На кухне инспектор полиции приканчивал уже початую бутылку виски и слушал доверительные высказывания дворецкого.
     - Этим и должно было кончиться!
     Почему? Дворецкий никогда бы не сумел объяснить. Но тем не менее продолжал утверждать с полной уверенностью:
     - Этим должно было кончиться!

***

     Владимиру смутно хотелось вести себя так, как Блини, поэтому он целый час просидел на вокзальной скамье. Потом сел в поезд, идущий в сторону Тулона.
     Но приехав туда, сразу увидел, что жандармы осматривают пассажиров одного за другим.
     Как в прежние времена, когда они с Блини ездили без билетов, он вышел на противоположную сторону, обнаружил незапертый багажный вагон, влез туда и спрятался за грудой чемоданов и ящиков. Поезд свистнул и пошел дальше, а Владимир услышал, как захлопнулась дверца вагона, зажег сигарету, уселся на какой-то сундук и наконец перевел дыхание.
     Ему показалось, что жизнь теперь начинается сначала.

Глава 9

     А о нем еще раз зашел разговор как-то вечером. Игра в белот закончилась раньше обычного, а начать еще партию что-то не хотелось. Лето уже подошло к концу, и всем надоело ложиться спать в два-три часа утра, особенно Политу, который в шесть часов должен был вставать.
     Хотя на дворе стоял октябрь, кафе уже обрело зимний вид. Печь не топили, но каждому хотелось за беседой приткнуться к ней поближе.
     Еще несколько дней - и пора окончательно закрывать террасу.
     - Ну, что касается меня - я пошел спать, - пробормотал Итальянец, с трудом поднимаясь со стула. - Завтра мне в Ниццу ехать...
     В кафе сидели вице-мэр. Тони, Полит и еще новичок, рантье, недавно купивший особняк возле вокзала. Итальянец открыл дверь и заявил:
     - Смотрите-ка, дождь пошел!
     И верно, сеял мелкий дождичек, холодный, как роса.
     - Возьми дождевик Владимира! - крикнул ему Полит. Вот уже три месяца, как черный клеенчатый дождевик Владимира висел тут, все на том же гвозде. Уже вошло в привычку говорить в случае дождя: “Возьми дождевик Владимира!"
     И брали, а назавтра приносили, потом еще кто-нибудь забирал его, когда шел дождь.
Быстрый переход