Когда он договорил, девушка поднесла к его губам стакан с водой. Учёный сделал небольшой глоток и снова закашлялся.

— Если проклятие охраняют горгоны, я не смогу их победить. Уж точно не в этом теле, — тихо сказала колдунья, чувствуя, как каждое слово оставляет у неё во рту неприятный металлический привкус.

— Это… не так. — Уир шумно сглотнул и, сделав ещё один глоток воды, продолжил: — Когда Персей отрубил голову Медузе, он украл её бессмертие. И пусть сёстры смогли вернуть ей тело… она уже никогда не обретёт прежнюю силу. Её можно уничтожить.

Надежда затеплилась в груди Ванессы. Но, увы, ненадолго. Бессмертная или нет, Медуза была для неё слишком сильна.

— Я должен спросить тебя. — Уир закрыл глаза, борясь с очередным приступом. Его горло судорожно сжималось под дряхлой кожей старика. — Что ты сделаешь… когда найдёшь проклятие?

— Я положу ему конец, — уверенно ответила колдунья, и на этот раз в её словах не было ни грамма лжи. Она хотела спасти Сару и других несчастных. И всё же она не сказала, что уничтожит его.

Учёный слабо кивнул:

— Сумка… Возьми… — Он вдруг выпрямился, и его глаза превратились в две галактики, полные звёзд. А затем потомок богов заговорил громким сильным голосом:

Кровь заревела в ушах Ванессы, а Уир в беспамятстве откинулся на подушки. Пророчество из древних текстов казалось одновременно таким очевидным и таким непонятным.

— Что я только что сказал? — лихорадочно спросил старик.

Колдунья слово в слово повторила ему странное рифмованное указание.

— Сбросить страхи… Что это значит? Мне придётся столкнуться лицом к лицу с тем, чего я боюсь? — дрожащим голосом спросила она. Ванесса была не из пугливых, но, по правде говоря, Медуза внушала ей непреодолимый ужас.

— Думаю, тебе придётся не только… встретиться со своими страхами, но и преодолеть их. Понять, что они… тебе не нужны и их можно отбросить. Но не это самое важное в пророчестве…

— А что же?

Свежие глубокие морщины проступили на бледных щеках Уира, его шея изогнулась, как у древней черепахи, и он с трудом произнёс:

— Проклятие можно победить. А теперь… принеси мою… сумку.

Учёный направил взгляд на кожаный мешок, заваленный подушками в углу дивана у его ног.

Ванесса аккуратно вложила сумку в руки друга.

А тот заворожённо смотрел в окно, где послеобеденное солнце окрашивало деревья в желтовато-коралловые тона. По его лицу расплылась мечтательная улыбка, словно Уир мог. видеть что-то, чего не видела девушка.

— Ты хотел мне что-то показать? — спросила она.

Учёный отвернулся от окна и заглянул ей в глаза:.

— Нет. Я хотел что-то тебе подарить. — Он открыл мешок и рылся в нём целую вечность.

Наконец на губах Уира заиграла победная ухмылка, и на один миг этот дряхлый старик вновь напомнил колдунье озорного таинственного юношу, которого она встретила на Омисе. Он вытащил из. сумки узкий стеклянный футляр и протянул его подруге:

— Вот как я спас тебя от Медузы, и вот как ты её победишь.

Ванесса уставилась на кусок дерева, усыпанный искусной резьбой, что покоился внутри стеклянной коробочки, той самой, которая, достигнув гигантских размеров, чуть было не стала её собственным саркофагом. По телу девушки пробежала дрожь. Сомнений быть не могло, она держала в руках Жезл Рабдоса.