Есть и те люди, кто не так важно, как именно жизнь прожил – важно, как умер.

Где, почему и за что.

А в бесконечном файле внутри заполнилась ещё одна ячейка, из многих и многих. Только почему они, некоторые, как вот сейчас, больше напоминают рваные раны? Отверстия навылет. Болезненные, так до конца и не заживающие, как бы жизнь ни сложилась дальше.

– Прощай, друг мой. Прощай.

18. Офицер

Кавинская Республика, Кавино,

август 2019 г.

Рука слушалась плохо. То есть взять чашку, газету или почесать щёку – запросто, но никак не больше. Очень повезло, что левое плечо прострелили, если в таком деле вообще можно говорить о каком-то везении. Пальцы работали так себе – при ранении повредило какой-то нерв.

Но что не в лоб пуля попала – в любом случае прекрасно. Так что можно и о везении порассуждать на досуге.

Вот и сейчас он мял резиновый мячик, опустив левую руку под стол, чтобы никого не отвлекать. Мял, думал, слушал.

Дмитрий впервые участвовал в совещании такого уровня: Венич, пока остающийся в должности заместителя народного комиссара обороны, по сути, взял на себя руководство наркоматом – Звягин возглавил Республику, пока Бунчук в госпитале. Опасности для жизни Опанаса Сергеевича нет, но и к делам он сможет вернуться далеко не быстро. Спасла бронекапсула в служебной «камри», это верно, но здоровья не прибавилось.

А жизнь не стояла на месте.

Более того, она скакала как призовой конь, подхлёстываемая очередными траншами с запада песмарийским руководителям, всё новыми танками транайского завода и всеобщей мобилизацией у нахлов. Война продолжалась.

В кабинете Венича это чувствовалось лучше, чем где-либо. Нет, здесь не стреляли, на уши не давил скрежет танковых траков, а непосредственно над собравшимися не летали снаряды, но… Эти два десятка человек понимали обстановку на линии разделения полнее, чем ополченцы в окопах.

Объёмнее и страшнее.

– Товарищи, техника и люди готовы. Но мало, очень мало и того и другого, рядовые ополченцы будут стоять насмерть, но чему это поможет? Непосредственно к Кавино с юга и юго-запада стянуты две танковые колонны нахлов. При поддержке РСЗО и пользуясь преимуществом в численности они нанесут – по нашим данным – удары с двух направлений сразу: через Виноградное планируют выйти к аэропорту «Древляны», тому, что от него осталось, естественно. А это открытая дорога на Кавино. Второй удар хитрее: уничтожение наших позиций и лобовой удар по позициям Зареченской Республики. На нас отвлечется только часть войск, но и этого будет достаточно. Зареченску мы помочь не сможем, нечем, а их собственные силы… Товарищ Вакарчук, я всё верно излагаю?

Венич обернулся к представителю братской республики. Тот сидел среди военных, внимательно слушая.

– Да верно, что там говорить… У нас позиция открытая, даже таких гор, как здесь, нет. Почти степь. Отрыты укрепрайоны, но – сами знаете, толку с них не предвидится. Попросили прямую помощь России, но ответа нет. И мало надежд, что будет. Наши братья и так нахлебались проблем с санкциями, связанными с Крымом и Донбассом, мы всё понимаем. Будем исходить из своих сил, насколько хватит.

Ватник чувствовал, что настроение собравшихся никак не победное. Сделаем, что сможем, не больше. Остановить на какое-то время вал нахлов реально, но разгромить их просто нечем. За ними – ресурсы десятка областей под властью Хорива, иностранная помощь, наёмники, советники, кого и чего там только нет.

– Отставить уныние! – бодро сказал Венич. – У нас есть план. Для этого мы сейчас и собрались в расширенном составе. Идея лежит на поверхности, но, если всё продумать… Смотрите.