– Черт побери! – рыкнул Найтхаук. – У вас нет законного основания выгнать меня отсюда!

– Я единственный избранный чиновник и единственный слуга закона на этой планете, во всяком случае, на ее половине. Мое слово имеет силу закона, и я говорю вам: вы нам здесь не нужны. – Вновь пауза. – Да вы сами не захотите остаться на Пондоро. Летите дальше и обзаведитесь новыми документами до того, как прибудете на планету, на которой решите обосноваться.

– Я остаюсь, – безапелляционно заявил Найтхаук.

– Я уже объяснил вам, что оставаться глупо, – гнул свое Силвербак. – К чему такое упрямство?

– Вдово… – Он запнулся. – Я не убегаю от угроз.

– Никто вам не угрожает. Я просто объясняю, что произойдет, если вы останетесь.

– Вы представляете закон. Ваша работа – защищать меня.

– Я представляю закон по недоразумению, мистер Найтхаук, – покачал головой Силвербак. – Никто больше не хотел занимать этот пост. Но большую часть своего времени я провожу на сафари. И, откровенно говоря, мне проще защитить вас от хищников, чем от людей.

– Хорош слуга закона! – пренебрежительно бросил Найтхаук.

– Вы хотите взяться за эту работу? – не замедлил с ответом Силвербак. – Одно слово, и она ваша. Две тысячи кредиток в месяц, и никто вас не депортирует. Убивайте кого хотите. Увидите, что мешать вам никто не будет.

– Я на пенсии.

– Что‑то я этого не заметил.

– Они потянулись к оружию.

– Мы вернулись к тому, с чего начали. Я принимаю вашу версию, но хочу, чтобы завтра вы покинули нашу планету… или я начну новое расследование.

– Я дам вам знать о своем решении.

– Пожалуйста, хорошенько обдумайте мои слова, – продолжил Силвербак. – Ни к чему вам такой враг, как я, мистер Найтхаук. Я прекрасно понимаю, что в честном поединке мне против вас не устоять. Но я могу спрятаться в джунглях и застрелить вас с расстояния в четверть мили. И вы никогда не узнаете, кто и когда стрелял. Винтовки у меня точные. Я не промахнусь и с четырех сотен ярдов.

В следующее мгновение Силвербак увидел перед своим носом дуло лучевика Найтхаука.

– С чего вы взяли, что я дам вам уйти на эти четыре сотни ярдов, мистер Силвербак? – вкрадчиво спросил Найтхаук. Силвербак поднял руки, с испугу потеряв дар речи.

– Мне угрожали куда более серьезные люди, но я никогда не прогибался.

– Вы перебили много людей, – голос Силвербака чуть подрагивал, – но всегда стояли на стороне закона и убивали только преступников. Меня вы не убьете.

– Я давно уже исхожу из того, что нельзя не ставить на кон больше, чем можешь проиграть, – сквозь зубы процедил Найтхаук. – Вы готовы поручиться жизнью за свои слова?

Силвербак замотал головой.

Найтхаук опустил лучевик и убрал в кобуру.

– Я уеду, когда сочту нужным.

Он повернулся на каблуках и вышел из кабинета. Киношита хотел уже извиниться за поведение своего босса, но передумал и последовал за Найтхауком.

– Он, между прочим, прав, – такими словами встретил его Найтхаук.

– Тогда почему вы сунули ему под нос лучевик?

– Есть разница между правотой и наглостью. Сказать мне, что он собирается меня убить, – наглость.

– Так что будем делать?

Найтхаук собрался ответить, но его заглушили голоса высыпавших из таверны людей:

– Это он!

– Вы слышали, что он сделал?

– Неужели это Вдоводел?

– Он же старик.