|
Что касается Елены, я все еще считал ее своим другом. Просто ее нелепая шутка оказалась серьезнее, чем она предполагала. Привыкшая к поведению мужчин Спарты, она едва ли могла расценивать мое поведение с Гекамедой как серьезное оскорбление. Когда я наконец встал и собрался идти к себе, была почти полночь. Во дворце царила тишина. Подойдя к двери моих покоев, я внезапно испугался, что Гекамеда воспользовалась моим отсутствием и сбежала, помня о словах, сказанных мною напоследок. Я шагнул через порог с бешено колотящимся сердцем. Но мои опасения были напрасны. В комнате ничего не изменилось - только светильники на подставке из черного дерева почти выгорели. Гекамеда все еще сидела на мраморной скамье в оконной нише, но, подойдя к ней, я увидел, что на ее бархатных щеках белеют полосы, а на ресницах блестят слезы. - Почему ты плачешь, Гекамеда? - спросил я. Мой голос звучал мягко, хотя я отнюдь к этому не стремился. - Прошу прошения, - гордо отозвалась она, не поднимая глаз. - Мои слезы не для тебя. - Я и не льстил себе подобной надеждой. Но раз ты моя собственность, я не хочу, чтобы ты выглядела некрасивой и заплаканной. - Подойдя к подставке, чтобы погасить светильники, я добавил: - Уже поздно. - Да. - Помолчав, Гекамеда неохотно сообщила: - Твой слуга был. здесь и расспрашивал меня. - Ферейн? Что ему было нужно? - Ничего. Он не передавал никаких сообщений. - Вот и хорошо. - Я снова подошел к ней. - Пойдем, Гекамеда. Час поздний - пора спать. Девушка поднялась с явным усилием - в ее глазах мелькнул страх, как у загнанного зверя. Я взял ее за руку - она была холодной и безжизненной - и повел в соседнюю комнату, где зажег светильник, стоящий в оконной нише. Повернувшись, чтобы взглянуть на нее при свете, я увидел плотно сжатые губы, глаза, превратившиеся в щелочки, и руки, стиснутые в кулаки. - Прости, что не могу предложить тебе ничего лучшего, - спокойно сказал я, - хотя, если повесить шелковые занавеси и поставить скамьи из черного дерева, здесь будет не так уж плохо. Ложем не пользовался никто, кроме моего друга Киссея, когда он оставался у меня ночевать. Отныне оно твое. Доброй ночи. Не дав ей времени ответить и даже не взглянув на нее, я вышел из комнаты, закрыл за собой дверь и направился в свою спальню. Глава 12 ХРАМ ФАМИРА Вспоминая первую неделю, которую Гекамеда провела в моих покоях в качестве рабыни, я с трудом удерживаюсь от смеха, ибо меня тревожило то, что по прошествии времени кажется нелепым. К тому же меня постоянно страшило, что Гекамеда убежит из дворца, так как я не присвоил ей номер в списке дворцовой прислуги и она могла свободно уходить и приходить, как сам царь Приам. Мне было нелегко скрывать правду от друзей, которые навещали меня. Узнай они об истинном положении дел, надо мной потешалась бы вся Троя, в то время как одного взгляда на Гекамеду было для них достаточно, чтобы осыпать меня поздравлениями. - За еще одну такую Гекамеду, - заявил Эвен, - я готов в одиночку сразиться со всем греческим войском! Остальные разделяли его мнение, но я мог лишь улыбаться с болью в сердце, ибо Гекамеда по-прежнему держалась со мной холодно и враждебно. |
