|
- В чем дело? - спросил я, когда Сман вошел в комнату. Он робко шагнул вперед, держа в одной руке кончик своего пояса гонца, а в другой свиток пергамента. - Ты Идей, вестник царя Приама, сын Дара, жреца Гефеста? - монотонным голосом осведомился Сман. - Ты отлично это знаешь, - сердито отозвался я. Парень видел меня неоднократно. - Это входит в мои обязанности, - виновато объяснил он. - Я должен услышать ответ. - Я Идей. Продолжай. Сделав еще один шаг, Сман развернул пергамент и начал читать так быстро и монотонно, что я еле разбирал слова: - "От совета Трои по семейным делам, уполномоченного могущественным царем Приамом, Идею, сыну Дара. Имея право, согласно законам, взять в свои покои в царском дворце одну рабыню, ты обещал это Гортине, женщине из Грей, находящейся в услужении у Елены Аргивской в доме Париса, сына Приама, и получил ее согласие. Взяв вместо нее Гекамеду, дочь Арсиноя Тенедосского, ты нарушил договор и посему должен сегодня же предстать перед жрецом храма Фамира и подчиниться воле богов". Окончив чтение, Сман свернул пергамент, поклонился и повернулся к двери. - Сман, - окликнул я его, придя в себя от изумления, - кто автор этого послания? Откуда оно исходит? Гонец колебался: - Не знаю. Мне вручили его во время обхода в храме Фамира. - Оно подписано жрецом? Дай мне взглянуть. Подойдя, он протянул мне пергамент. Внизу дерзким почерком была выведена подпись: "Оилей". Этого было достаточно. Я отпустил гонца, дав ему серебряную монету, а когда он ушел, повернулся к Гекамеде: - Кажется, у меня неприятности. Обуреваемая любопытством, она не удержалась от вопроса: - В чем дело? Я не поняла ни слова. - В жалобе Гортины - служанки Елены, - объяснил я. - Она обвиняет меня в нарушении договора. Гекамеда прищурилась: - Ну и что? - Мне велено предстать перед жрецом Фамира, Оилеем. Он мой враг - не важно почему. Вся штука в том, что его устами говорят боги! Решение известно заранее - Гортина выиграет дело! - И что это означает? - Она посмотрела мне в глаза. - Это означает, моя дорогая Гекамеда, что твое желание освободиться от меня, по-видимому, исполнится. Будучи холостяком, живущим во дворце, я обязан подчиниться решению жреца, которое мой враг, несомненно, вынесет в пользу Гортины. Следовательно, в этих покоях место недовольной рабыни займет недовольный хозяин. На лице Гекамеды не появилось выражения радости, которого я ожидал. Вместо этого она стиснула руки и посмотрела на меня, как будто не поняла моих слов. - Значит, мне придется тебя покинуть? - спросила Гекамеда дрожащим голосом. Я решил, что он дрожит в предвкушении грядущей свободы. Мысль о том, что мне предстоит потерять ее, внушала мне ужас. Чтобы не показывать своих чувств, я быстро встал и, не ответив на вопрос, вышел из комнаты. Я не стал тратить время на праздные размышления. Теперь мне было ясно, что означало предупреждение Елены. Гортина, состоя у нее в услужении, несомненно, знала, что я перенес ежегодное жертвоприношение ее хозяйки Афродите в храм Гефеста и что это вызвало враждебность Оилея. |
