|
Кроме того, мне пришлось бы войти в дом Париса, где я мог случайно столкнуться с Гортиной. Елена не могла вступать со мной в беседу на общественной территории. Что же могло означать это предупреждение? Знала ли Елена о каких-то враждебных намерениях Гортины в отношении меня? Или она всего лишь хотела сообщить, что Гортина одержима мстительными замыслами? Хотя последнее я уже знал - как и то, что Гортина способна на все. Внезапно мне пришла в голову ужасная мысль. Я повернулся и со всех ног помчался к дворцу - пробежал мимо стражников у входа, по коридорам и вверх по лестнице к моим покоям. Но мои страхи были беспочвенны. С Гекамедой ничего не случилось. Она сидела в своей комнате на мраморной скамье у окна, задумчиво глядя на террасу и деревья в саду. При звуке открываемой двери она встала и повернулась ко мне. - Кто-нибудь был здесь? - задыхаясь, осведомился я. Гекамеда казалась удивленной. - Никого, - кратко ответила она. - Вот и хорошо. - Я направился к двери, но снова повернулся к ней: - Когда меня нет, Гекамеда, ты должна надежно запирать входную дверь. У меня есть враги, и я боюсь, что они попытаются похитить мое сокровище. - Твое сокровище? - Она огляделась с равнодушным видом. - Оно здесь? Почему ты не спрятал его в подвал? - Я имел в виду тебя, Гекамеда, - улыбнулся я. - Ты - мое сокровище. Я не могу спрятать тебя в подвал, хотя ты, несомненно, была бы этому только рада. - Как будет тебе угодно. Ты мой господин. - Знаю - незачем напоминать мне об этом. Кстати, сегодня я говорил с дочерью Приама, Поликсеной, - она мой друг. Я рассказал ей о твоем одиночестве, и она обещала навестить тебя. - Я не желаю видеть дочь Приама и других твоих друзей. - Мне это известно. Но ты примешь Поликсену, когда она придет? - Если это твой приказ. - Отвечай! Ты примешь ее? - Да, если ты мне приказываешь. Я предпочла бы обойтись без этого. - Тогда мы обойдемся без тебя! - И я вышел, сердито хлопнув дверью. Таковы были мои отношения с Гекамедой по прошествии недели. Их трудно было назвать дружескими. Вечером меня навестил Кисеей, и я напрочь забыл о предупреждении Елены насчет Гортины. Но когда после его ухода я лег спать, внезапно вспомнил об этом и долго ворочался, размышляя, что она имела в виду, покуда мои глаза не начали слипаться. Следующим утром мы с Гекамедой завтракали вместе. Я с самого начала настоял на этом, хотя ее присутствие не доставляло мне особой радости. Во время трапезы она хранила молчание, если не считать кратких ответов на мои вопросы. Видеть ее холодное презрение и равнодушие было для меня мукой. Этим утром Гекамеда и вовсе не произнесла ни слова с тех пор, как мы заняли наши места. Внезапно в дверь моих покоев постучали. Ферейн пошел узнать, кто пришел, и вскоре вернулся с сообщением, что Сман, гонец жрецов, хочет поговорить со мной. - Пригласи его сюда, - распорядился я, думая, что Сман пришел по какому-то незначительному поводу. В качестве царского вестника я часто получал подобным образом сообщения от различных жрецов. |
