|
Допустим, мне удастся открыть дверь, но приведет ли это меня к тем, кого ищу? Когда я уже протянул руку, чтобы попробовать, заперта ли дверь, она внезапно открылась изнутри. Я бесшумно шагнул в сторону. На пороге появился человек в одежде раба царского семейства. Прежде чем он успел меня заметить, я прыгнул вперед и стиснул его горло со всей силой отчаяния. Издав булькающий звук, бедняга рухнул на пол. В следующий момент я оттащил его в комнату и бесшумно закрыл дверь. Используя пояс и края хитона слуги, я связал его, заткнул ему кляп в рот и отнес в альков за занавесом. Оглядевшись вокруг, я сразу понял, что нахожусь в покоях Париса. Занавеси из дорогих тканей, золотые сосуды и украшения, столы и скамьи из черного дерева и яшмы не оставляли никаких сомнений на этот счет. Быстро осмотрев слугу в алькове и убедившись, что он мне не помешает, я осторожно двинулся дальше. Некоторое время я ничего не слышал и уже начал бояться, что застал гнездо пустым. Войдя в соседнюю комнату, я застыл, пораженный окружающим меня великолепием. Огромные золотые сосуды стояли на подставках из халцедона и слоновой кости; рисунки на шелковых тканях, которыми были увешаны стены, казались почти рельефными. Впрочем, отделанное черным мрамором помещение выглядело чересчур роскошным для мужчины. Внезапно занавеси находящегося справа алькова раздвинулись, и я увидел Париса. Он стоял, зевая и потягиваясь. Я спокойно ожидал, пока он меня заметит, хотя при виде его задрожал от возбуждения и невольно потянулся к рукоятке меча. Подойдя к сундуку, Парис достал оттуда флакон с благовониями и опрыскал себе голову и плечи, потом подошел к зеркалу и стал примерять остроконечную фригийскую шапку. Не удовлетворенный результатом, он бросил ее на скамью, снова зевнул, повернулся, увидел меня и застыл с видом глубочайшего изумления. - Великая Афродита! - воскликнул Парис, воздев руки. - Неужели ты посылаешь мне это жуткое видение? До конца дней я буду корить себя за упущенную возможность. Было очевидно, что Парис, удивленный моим неожиданным появлением в окровавленных доспехах, принял меня за видение, ниспосланное Афродитой. Если бы мне хватило ума обратиться к нему торжественным голосом оракула и провозгласить волю богов, я бы добился своей цели. Но я никогда не отличался присутствием духа. Шагнув вперед, я заговорил голосом, который слегка дрожал - как я надеялся, не от страха: - Я не видение, а человек из плоти и крови. Неужели ты не узнаешь меня? Страх тотчас же исчез с лица Париса. - Да ведь это сам великий вестник! - воскликнул он. - Как ты проник сюда? - Это не важно, - ответил я. - Самое главное - я здесь. - И с какой целью? - Ты должен знать. Я пришел за тем, что мне принадлежит. - Не понимаю. - Ты лжешь, Парис. Увертки тебе не помогут. Ты украл мою рабыню - Гекамеду из Тенедоса. Я пришел за ней. Парис насмешливо расхохотался: - Говоришь, я лгу? Ну что ж, человеку можно разрешить позабавиться в последний день его жизни. Ты умрешь за это оскорбление, Идей. - Если так, то вслед за тобой. Время дорого - где Гекамеда? - И я шагнул вперед, выхватив меч. Мои действия привели к желаемому результату. |
