|
– Вы – тот, о ком тут говорится? – спросил он пронзительным голосом, вполне соответствовавшим его скошенному подбородку и жидким бровям. – Это кажется логичным, не так ли? От такого тона глаза сэра Ричарда расширились. – Я не спрашиваю вас, что кажется логичным. Я люблю прямые ответы. Однако… Мистер Питт говорит здесь, что вы изложите свое дело. – И он, я полагаю, просит вас оказать мне всяческую поддержку при его выполнении. Сэр Ричард выпучил свои зеленоватые глаза, швырнул письмо на стол и откинулся в своем высоком кресле. Его высокий голос взвизгнул: – В чем состоит ваше дело, сэр? Мелвил изложил суть кратко и спокойно. Рыжие брови Ричарда взлетели, и краска выступила на щеках. – Его Величество в достаточной мере представлен здесь. Я затрудняюсь признать необходимой эту миссию. Теперь наступил черед Мелвила прийти в ярость. Этот посол был поистине напыщенным идиотом. – Данное замечание относится не ко мне, а к мистеру Питту. Заодно вы можете сказать ему еще кое что, что вы затрудняетесь признать. – А именно? – Кое что – это предложить ему, чтобы он подробнее вам разъяснил. Продиктованные на данный момент целесообразностью, подобного рода представления, имеющие целью принудить к действию руководителей Самой Светлой Республики, не должны быть публичными. – Естественно, – резко и холодно ответил посол. – Но не стоило ехать из Англии лишь с тем, чтобы объяснять очевидное. – Кажется, стоило. С тех пор, как законы Венеции строго запрещают личное общение между любым членом правительства и послом другой державы, вам из за вашего положения воспрещены действия, возможные ныне лишь частному посетителю Венеции под мнимым предлогом его личное компетенции. Сэр Ричард сделал нетерпеливый жест. – Дорогой мой, для достижения этих целей все таки имеются пути. – Если они и есть, то эти пути не одобряются мистером Пит том. Мелвил счел, что стоит уже достаточно долго. Он придвинул стул и сел напротив посла у стола, изготовленного в стиле Людовика XV, который гармонировал с красивой мебелью, позолотой и парчой этого пышного кабинета. Сэр Ричард бросил на посетителя свирепый взгляд, но продолжил разговор. – Однако эти пути настолько очевидны, что, как я уже говорил, я действительно отказываюсь признать необходимым вмешательство… тайного агента, – при этом тон стал пренебрежительным. – Вот что я должен вам ответить. – Хотя вы предпочли бы назвать меня шпионом, – смиренно сказал Мелвил. Усмотрев в этом сарказм, посол отмел все доводы. – Я отказываюсь признать, что из этого может выйти что либо хорошее. На самом деле я могу предвидеть лишь ущерб, который за этим последует, – огромный ущерб, неисчислимый. – Учитывая события под Лоди, я прихожу к выводу, что выполнение порученного мне дела становится крайне необходимым. – Я не признаю, сэр, достаточной вашу квалификацию для принятия решений. Я ее вообще не признаю. Позвольте мне получше разобраться в вас, сэр, – растревоженное тщеславие усиливало его упрямство. – Значение случившегося под Лоди, должно быть, преувеличено чиновниками, которым не известно о ресурсах империи то, что известно мне. У меня есть достоверные сведения о том, что в течение трех месяцев Австрия соберет сто тысяч человек против Французской Итальянской Армии. Этого более чем достаточно, чтобы вымести эту французскую толпу из страны. Таков ответ робким паникерам, испугавшимся случайных успехов французов. Мелвил потерял терпение. – А если за это время Венеция заключит союз с Францией? Сэр Ричард неприятно засмеялся. |
