Миссис Ропер. В это время года слишком жарко…

Хелен подходит к дивану и усаживается справа, достает из сумочки портсигар и прикуривает сигарету.

…а меня пробирает до самых костей. Сегодня утром так прихватил ревматизм, что я с трудом поднялась с постели. Я вернусь к чаю, миссис Хендрик. Да, кстати, относительно чая. Сколько мне его купить? Полфунта хватит?

Аня. Как решите, так и будет.

Миссис Ропер. Ну тогда я пошла.

Миссис Ропер выходит в холл, берет свою хозяйственную сумку и поворачивает направо.

Аня. Чай в основном пьет только она. Постоянно твердит, что надо покупать чай, а мы его почти не пьем, только кофе.

Хелен. Мне кажется, такие женщины постоянно что-то крадут по мелочам. Как вы считаете?

Аня. Они, наверное, думают, что раз мы иностранцы, то ни о чем не догадываемся.

Наступает пауза. Аня вяжет.

Боюсь, мисс Ролландер, вам со мною скучно. Больные люди — не очень веселые собеседники.

Хелен встает, идет направо и начинает рассматривать книги в книжном шкафу.

Хелен. Собственно, я пришла, чтобы только вернуть книги.

Аня. У Карла слишком много книг. Вы только посмотрите на эту комнату — повсюду книги. Приходят студенты, берут книги, читают, а потом где-нибудь оставляют или теряют. От всего этого с ума сойти можно.

Хелен. Да, вам наверняка не до веселья.

Аня. Как бы я хотела умереть.

Хелен (резко поворачивается и смотрит на Аню). Что вы, не надо такое говорить.

Аня. Но это правда. Я — невыносимая зануда и всем ужасно надоела. И своей кузине, Лизе, и мужу. Вы думаете приятно сознавать, что ты всем в тягость?

Хелен. Неужели? (Вновь поворачивается к книжному шкафу.)

Аня. Лучше бы я умерла. Иногда я думаю — пора со всем кончать. Сделать это довольно просто. Принять чуть побольше лекарства от сердца и — все счастливы, свободны, и я упокоилась с миром. Зачем и себя и других заставлять страдать?

Хелен огибает кресло, подходит к письменному столу и выглядывает в окно.

Хелен (равнодушным, бесчувственным голосом со вздохом). Должно быть, вы просто ужасно себя чувствуете.

Аня. Вы этого и не сможете понять. Вы молоды, красивы, богаты и можете позволить себе все, что захотите. А я — несчастная, бессильная, все время испытываю боли и никому не нужна. Абсолютно никому!

Справа входит доктор, подходит к Ане. Карл идет следом за ним, останавливается у дивана. Хелен поворачивается.

Доктор. Ну вот что, Аня. Карл сообщил мне, что недели через две вы едете на лечение в клинику.

Аня. Это абсолютно ничего не даст, я уверена в этом.

Доктор. Успокойтесь, не надо так говорить. Буквально на днях в “Ланцете” я прочитал кое-что интересное по поводу лечения вашей болезни. Это совсем небольшое сообщение, буквально несколько строчек, очень любопытное. Конечно, у нас весьма осторожно подходят к новому методу лечения, боятся брать на себя ответственность. А вот наши американские коллеги в этом отношении оказались смелее и, похоже, добились определенных успехов.

Аня. Ничего это не даст.

Доктор. Аня, не мучайте так себя, это не пойдет нам на пользу. (Толкает инвалидное кресло к двери в спальню Ани.)

Карл подходит к двери справа и держит ее открытой.

Сейчас проведем наш еженедельный осмотр и поглядим, хорошая вы пациентка или нет.

Аня. У меня дрожат руки. Я не могу больше вязать и постоянно спускаю петли.

Карл принимает от доктора кресло и толкает его дальше.

Карл. Доктор, в этом нет ничего страшного, как вы считаете?

Доктор. Конечно, ничего страшного.

Карл продолжает толкать кресло дальше, пока оно не оказывается в спальне Ани.