– Вы пришли за посохом? – спросила я. – Можете забрать его.

– Могу я войти?

Я мешкала. Я была уверена, что заклятие порога действует только на вампиров, но кто знает…

Она напряженно улыбнулась, сделала шаг вперед и остановилась на коврике.

– Отлично, – сказала я. – Входите.

Взяла старый посох и протянула ей.

– Почему вы это делаете?

Я сознательно истолковала ее вопрос неверно.

– Потому что он мне не принадлежит, да и овец у меня нет, так что он мне не нужен. Она раздраженно посмотрела на меня.

– Я не про посох. Я хотела спросить: зачем вы суете нос в дела малого народа? Вы подорвали мой авторитет в глазах полиции – а для полиции это в конечном счете может оказаться опасно. Моя работа – охранять безопасность людей. Вы не понимаете, что происходит, и можете причинить столько неприятностей, что сами не справитесь.

Я рассмеялась. Не смогла сдержаться.

– Мы с вами обе знаем, что Зи не убивал О'Доннелла. Я только позволила полиции понять, что в убийстве виновен кто‑то другой. Я не бросаю своих друзей на виселице.

– Серые Повелители не позволят вам слишком много узнать о нас.

Агрессивная напряженность ее плеч прошла, женщина расслабилась, уверенно прошагала по гостиной и села в большое мягкое кресло Сэмюэля.

А когда снова заговорила, в ее голосе звучал чуть слышный кельтский акцент.

– Зи упрямый болван, и я тоже его люблю. Больше того, не так уж много осталось тех, над кем не властвует холодное железо, чтобы мы могли его потерять. В любом другом случае я могла бы делать что заблагорассудится и спасла бы его. Но когда вервольфы заявили о себе, они вызвали новую волну страха, и мы не можем допустить, чтобы положение ухудшилось. Быстро раскрытое преступление, закрытое разбирательство, согласие полиции держать в секрете состояние жертвы – все это не вызовет большого шума. Зи это понимает. Если вы знаете столько, сколько полагаете, вы должны знать, что иногда жертва необходима для безопасности всех остальных.

Зи предложил в жертву себя. Он хотел обозлить меня, чтобы я оставила его гнить за решеткой, потому что знал: иначе я никогда не сдамся, никогда не соглашусь, чтобы его принесли в жертву, чего бы это ни стоило малому народу.

– Сегодня я пришла за Зи, – сказала гостья искренне, глядя сквозь меня слепыми глазами. – Не осложняйте его положение. Не допустите, чтобы это стоило жизни и вам.

– Я более или менее знаю, кто вы, Нимейн, – сказала я.

– Тогда вы должны знать, что немногие получают предупреждение, прежде чем я ударю.

– Я знаю, что вы предпочитаете правосудие убийству.

– Я предпочитаю, чтобы выжил мой народ, – сказала она. – И если придется устранить несколько невиновных, но очень упрямых личностей, это не отяготит мою совесть.

Я ничего не ответила. Не предам Зи, не могу его предать. Если я скажу ей это, она убьет меня на месте. Я чувствовала, как вокруг нее собирается сила, точно грозовая туча. Я смотрела на нее и видела, как эта туча разрастается слой за слоем.

Я не стану лгать, а правда меня убьет – и никто тогда не сможет помочь Зи.

В это мгновение по гравию подъездной дороги зашуршали шины. Машина Сэмюэля.

Я поняла, что должна сделать, но будет ли этого достаточно? И чего это будет стоить?

– Я знаю, кто вы, Нимейн, – прошептала я. – Но вы не знаете, кто я.

– Вы ходящая, – ответила она. – Вы меняете облик. Зи объяснил мне это. Осталось не так уж много местных сверхъестественных существ.