– Тизмет…

– Пойдем, – повторила она. – Сейчас, сию минуту! Ну же!

Соревнования в фехтовании, состоявшиеся на следующий день, не принесли никаких сюрпризов. Несравненная рапира Септаха Мелайна поразила всех соперников. В финальном поединке Септах Мелайн нанес графу Фаркванору серию молниеносных ударов, и при виде этой великолепной атаки многочисленные зрители от восторга вскочили со своих мест. Ловкий, с на редкость подвижным запястьем, Фаркванор был известен как один из лучших мастеров клинка. Однако Септах Мелайн со своей обычной высокомерной улыбкой на устах атаковал его, казалось, одновременно с разных сторон, он снова и снова колол и рубил, без каких‑либо видимых усилий преодолевая защиту Фаркванора.

Корсибар одержал заранее ожидаемую всеми победу в поединках на саблях, непринужденно отбрасывая в стороны тяжелые клинки своих противников. В специальных соревнованиях для скандаров – огромные размеры и большое число рук не позволяли им на равных сражаться с людьми – победу одержал Хабинот Тувон, знаменитый мастер фехтования из Пилиплока. И здесь исход был предопределен. Хабинот Тувон выигрывал трофей за трофеем на соревнованиях с двумя мечами. Все шло своим чередом.

На следующий день предстоял турнир всадников, и чем меньше до него оставалось времени, тем напряженнее становилась атмосфера среди собравшихся в Лабиринте высокородных дворян. Никто не хотел повторения кровавого спектакля, каким оказался поединок между Гиялорисом и Фархольтом. А опасность этого была велика: верхом на быстроногих боевых скакунах на арене окажется множество вооруженных людей, и они вполне могут учинить резню, делая вид, что увлеклись благородным искусством боя.

Список участников был тщательно составлен наиболее уважаемыми правителями так, чтобы в каждую команду бойцов входило равное количество участников, известных своей лояльностью к Престимиону, и тех, кто, как было известно, принадлежал к окружению Корсибара. И тем не менее никто не мог гарантировать, что кто‑то из принцев, принадлежащих к одному лагерю, не налетит на кого‑либо из сторонников другой группировки с такой же смертоносной яростью, с какой Фархольт напал на Гиялориса, и с какой Гиялорис ответил ему.

Планом предусматривалось, что все девяносто соперников, полностью облаченные в доспехи, соберутся в Тронном дворе и оттуда все вместе будут препровождены на Арену. Первым в это огромное, похожее на каземат помещение с черными каменными стенами, поддерживающими круто изогнутый арочный свод, прибыл Септах Мелайн, Почти сразу же за ним появился граф Ирам, а затем вместе Фархольт, Фаркванор, Навигорн, Мандрикарн и Кантеверел Байлемунский. В этой группе все время звучали шутки, правда какие‑то слишком уж неестественные, даже жестокие. Септаху Мелайну показалось, что сторонники Корсибара составляли в зале подавляющее большинство, хотя еще не прибыл ни сам Корсибар, ни корональ, его отец.

Постепенно подтягивались и другие участники: Вента Хагошорский и Сибеллор Банглкодский, потом прокуратор Дантирия Самбайл в сопровождении трех или четырех своих людей, граф Камба Мазадонский. Это были в основном люди Корсибара. Септах Мелайн высматривал Престимиона и Гиялориса, но те пока не подошли. Не было и Свора. Впрочем, он, возможно, и вовсе не явится: маленький герцог был плохим наездником.

Дантирия Самбайл, одетый в великолепную золоченую броню, украшенную красными и синими драгоценными камнями и контурными изображениями ужасающих драконов и монстров, с массивным бронзовым шлемом на голове, увенчанным высоким султаном из зеленых перьев, повернулся к Септаху Мелайну.

– Похоже, ваш принц сегодня проспал, мой друг?

– Это не в его привычках. Скорее всего, он куда‑то засунул свой плюмаж и теперь не может его найти, а ведь такие украшения очень модны в этом году, – ответил Септах Мелайн, обводя взглядом рощу из перьев, раскачивавшуюся над головой прокуратора.