– А су‑сухирис, волшебник Корсибара, уже здесь, – заметил Дантирия Самбайл, указывая взмахом перьев на две головы Санибак‑Тастимуна, стоявшего в окружении Фархольта, Фаркванора и Навигорна. – Интересно, он что, будет биться вместе с нами? Но на нем, кажется, нет доспехов. Хотя, может быть, волшебникам они не нужны…

– Ему сегодня совершенно нечего делать в этой комнате, – нахмурился Септах Мелайн. – И что же…

– А вот и его высочество, – прервал его Дантирия Самбайл.

Со всех сторон послышались традиционные приветственные возгласы:

– Конфалюм! Конфалюм! Лорд Конфалюм!

Корональ, одетый в богато расшитую золотом зеленую церемониальную мантию с горностаевой опушкой, вошел в зал, небрежными жестами на ходу отвечая на звучавшие отовсюду громкие славословия. Его сопровождала небольшая группа министров двора: вруун, хьорт и еще несколько. Хьорт, по имени Хджатнис, выглядевший невероятно торжественно даже для представителя своей расы, трусил по пятам за короналем, держа на темно‑бордовой бархатной подушке корону Горящей Звезды.

– Какой усталый у него вид, – сказал Ирам. – Ожидание смены правления утомило его до предела.

– Скоро у него появится время, чтобы отдохнуть, – ответил Септах Мелайн, – как только уйдет Пранкипин. Понтифексы ведут куда более спокойную жизнь, чем коронали.

– Но когда это случится? – спросил Камба. – У меня такое впечатление, будто понтифекс Пранкипин намеревается жить вечно.

– Такие намерения поддаются лечению, господин мой Камба, – с кривой усмешкой произнес Дантирия Самбайл.

Септах Мелайн уже готов был колко парировать отвратительную тупую шутку прокуратора, но неожиданно для самого себя обнаружил, что стоит, приложив руку ко лбу и закрыв глаза. Его сознание внезапно окуталось каким‑то темным облаком, веки словно налились свинцом, из головы исчезли все до единой мысли. Однако спустя секунду все прошло.

«Как странно, » – подумал он, мотая головой в попытке избавиться от наваждения. – Как странно».

– Дорогу принцу Корсибару! – послышался громкий голос. – Дорогу! Дорогу!

В тот же миг Корсибар появился в дверях. Его щеки пылали от возбуждения.

– Новость! – воскликнул он, не успев войти в зал. – Я принес вам новость! Понтифекс Пранкипин скончался!

– Вот видите! – со своей обычной недоброй усмешкой бросил Дантирия Самбайл. – Решение всегда можно найти, даже для бессмертия!

– Смотрите, – сказал Ирам Септаху Мелайну, одновременно кланяясь лорду Конфалюму. – Сам корональ, похоже, ничего не знает об этом. Но где Престимион? Он должен быть здесь, для того чтобы принять корону.

По правде говоря, принесенная Корсибаром новость, казалось, застигла лорда Конфалюма врасплох. На его лице явственно отразились удивление и испуг, а рука потянулась к рохилье, маленькому амулету, который правитель всегда носил на воротнике; он снова и снова в волнении потирал пальцами оплетенный золотыми нитями кусочек нефрита.

– Да, – сказал Септах Мелайн, – Престимиону самое время появиться здесь. Жаль, что он решил задержаться. Но я предполагаю, что он… – Он обескураженно умолк и даже покачнулся, охваченный новой мощной волной головокружения. – Что такое? Ирам, что‑то случилось с моей головой: какое‑то странное состояние, словно внезапное опьянение.

– И со мной происходит то же самое, – отозвался Ирам.