|
- Ах, ты бедный мой, бедный, что с тобою делать! - взвыла прачка. Через два часа Илья и прачка подошли к подгородной ростовской слободке. Найдя аудитора, Илья отдал ему книгу и сказал: - Через два дня жди меня в кабаке на черкасской дороге: здорово угощу! Прачка сказала Илье: - Иди же к греку, бери деньги и приходи вечером к острогу; не увидел каретника, так хоть дочку теперь его увидишь. Ручаюсь тебе, паренек. Илья пошел из слободки к Дону и оттуда в Ростов. Он был сам на себя не похож: точно встал в тот день из гроба. Не доходя к Дону, он остановился. Трубы города издали дымились. Из-за Дона несся веселый колокольный звон. Был какой-то праздник. "И на похоронах-то его не дадут быть, нельзя! - подумал Илья, - зароют его как колодника, да и мне как идти? Еще узнают, тоже свяжут..." Получа деньги с грека, Илья целый тот день тоскливо толкался по базару, по погребкам и по харчевням. Несколько раз он подходил к стенам острога, заглядывал в железные решетки окон, заговаривал, как бы мимоходом, с часовыми, но ничего не мог он узнать про Настю, и нигде в окне не мелькнули ее белое лицо и русые косы. Он даже невольно прислонился к острожному забору, как бы пробуя его крепость. Народ весело толпился по улице возле острога. Все гуляли, празднуя весну. Сторожа-инвалиды у ворот курили трубочки и тоже весело поглядывали на гуляющих. Стемнело. Прачка сдержала слово: взяла у Ильи деньги, отвела его к обрыву над Доном под стенами острога, велела ему там дожидаться и ушла. - Я несу с дочкой белье в острог и, коли все удастся, дочку оставлю на время там, а к тебе сюда приведу Настю. Илья сел впотьмах на камни между хлебными магазинами. Город стихал. В остроге огни погасли. Зорю давно пробили. "Нет, не пропустят теперь никого из острога", - решил Илья и замер. Впотьмах раздались шаги. - Настенька! - Илюша! Только и могли проговорить Танцур и дочь каретника. Они отошли к стороне. Прачка, утираясь передником, тихо всхлипывала, поглядывая на них. - Скорее, скорее! - шептала она, - не погубите меня, коли пропало ваше счастье. - Уйди, тетка, не стой! - сказал Илья. Прачка ушла за магазины. - Настя! уйдем! что ждать долее? - Нет, Илюша, не погуби этой бабы; мы уйдем - она пропадет, ее засудят. - Когда вас ведут под конвоем? говори, я отобью тебя. - Послезавтра. Ох, страшно: ведь нас солдаты с ружьями будут провожать; не осилишь, убьют тебя - будут стрелять по тебе и по твоим товарищам. - Была не была! Хоть два дня, да мои будут. |
