— Но по-прежнему никаких изменений в комплекции? В талии? В одежде?

— Талия всё ещё сорок, нога — тридцать четыре. Мне не нужно подтягивать ремень, или наоборот — расслаблять, хотя я ем, как не в себя. Яйца, бекон и сосиски на завтрак. Вечером всё с соусом. Должно быть, не менее трёх тысяч калорий в сутки. Вы что-нибудь выяснили?

— Да, — ответил доктор Боб. — Насколько могу судить, случаев подобных твоему, никогда не было. Есть много медицинских отчётов о людях со сверхбыстрым метаболизмом, которые едят, как ты говоришь, не в себя, и при этом остаются стройными, но никаких упоминаний о людях, которые в одежде весят столько же, сколько и без неё.

— Не густо, — сказал Скотт. Он снова улыбнулся. Он много улыбался в эти три дня, что могло сойти за сумасшествие, учитывая обстоятельства. Он худел, как раковый больной на последней стадии, но работал за троих, и он никогда не чувствовал себя бодрее. Когда ему нужно было отдохнуть от экрана компьютера, он ставил «Мотаун» и танцевал, а Билл Д. Кот смотрел на него, как на полоумного.

— Расскажи мне больше.

— Этим утром я весил ровно 208 фунтов. Взвесился сразу после душа, с голым задом. Я достал из шкафа двадцатифунтовые гантели, и сжимая по одной в каждой руке, встал на весы. По-прежнему 208.

Секунду на другом конце провода стояла тишина, затем Эллис сказал:

— Да ну на хрен.

— Боб, чтоб мне сдохнуть, если я вру.

Опять тишина. Затем:

— Будто вокруг тебя какое-то весоотражающее силовое поле. Понимаю, ты не хочешь, чтобы тебя мяли и тыкали иголками, но это же совершенно что-то новое. И крупное. Могут быть последствия, о которых мы и не представляем.

— Не хочу быть фриком, — сказал Скотт. — Поставьте себя на моё место.

— Но ты хотя бы подумаешь над этим?

— Уже думал, много. И у меня нет желания попасть в зал славы «Инсайд Вью» между изображениями Ночного летуна и Слендермена. А ещё мне нужно закончить работу. Несмотря на развод, я обещал Норе поделиться с ней деньгами ещё до того, как получил работу. И уверен она найдёт им применение.

— Сколько это займёт?

— Может, недель шесть. Само-собой, будут тестовые запуски, которые займут меня и в новом году, но на окончание основной работы уйдёт шесть недель.

— Если это будет продолжаться с прежней скоростью, то к тому времени ты похудеешь до 165.

— Но я всё ещё выгляжу здоровяком, — сказал Скотт и рассмеялся. — Такие дела.

— Учитывая то, что с тобой творится, звучишь ты вполне жизнерадостно.

— Я и чувствую себя жизнерадостным. Может, это похоже на бред, но это правда. Иногда я думаю, что это самая замечательная в мире программа по похудению.

— Да, — сказал Эллис, — но когда она завершится?

Спустя несколько дней после телефонного разговора с доктором Бобом, во входную дверь Скотта кто-то тихонько постучал. Если бы музыка звучала громче — сегодня это были «Рамонс» — он бы ни за что не услышал стука, и посетитель ушёл бы восвояси. Вероятно, вздохнув с облегчением, потому что, когда он открыл дверь, за ней стояла Мисси Дональдсон, и она выглядела до ужаса напуганной. Он увидел её впервые с того дня, когда сделал фотографии, облегчающихся на его лужайке Ди и Дам. Он полагал, что Дейрдре была верна своему слову и теперь женщины занимались с собаками в парке. Если бы они позволили боксёрам свободно бегать там, то и правда могли столкнуться с парнем из службы контроля за животными, не зависимо от того, насколько хорошо те себя вели.