- Более того, я совершенно уверен в том, что ты тоже сошел с ума. Вот скажи мне, Энджи - только честно! - тебе хочется пить ту сивуху, которую нам презентовал местный дремучий варвар?

    Я подумал.

    - Нет, не хочется, - честно ответил я.

    - И мне не хочется. Я боюсь. Я трезв, как стеклышко, но при этом мне все время кажется, что старая ведьма вот-вот высунется из-за ближайшего дерева, и нам придется хоронить ее заново. Я боюсь, что с утра поднимется туман, и мы заблудимся в нем и выйдем на ту сторону, откуда уже не будет дороги домой; и боюсь кого-то, кто ожидает на той стороне...

    Я остановился.

    - Талька, - сказал я. - Пойди погуляй. Вон к тем соснам. На пять минут.

    Когда мой надувшийся сын оставил нас с Баксом наедине, я скинул рюкзак с плеч, опустился рядом с ним на землю и посмотрел на Бакса снизу вверх.

    - Бакс, - спросил я, - почему ты назвал покойницу ведьмой?

    - Ну... не знаю. К слову пришлось...

    - Не морочь мне голову. Ты что, слышал когда-нибудь, как умирают настоящие ведьмы?

    - А как они умирают? - ошалело поинтересовался Бакс. - В три этапа?..

    - Так, с тобой все ясно... Ты честный трудолюбивый горожанин, ты можешь быстро приколотить вешалку и отремонтировать телевизор. А я вот, как лентяй и оболтус- гуманитарий, предпочитаю диван с книжкой. Ты не тратишь время попусту, а я трачу. И я читал - не помню уже где - что ни одна природная ведьма не может умереть под крышей. Под крышей, Бакс!.. Кроме того, она будет мучиться до тех пор, пока не передаст свой дар, или что там у нее внутри, кому-нибудь другому по наследству.

    - Ну и что?

    - А то, что мы все прикасались к старухе перед смертью. А Тальку она даже держала за руку! Весь хутор удрал, чтобы не присутствовать при ее кончине, а нас, как назло, черт дернул заблудиться!.. Три заезжих городских богатыря на распутье! Помнишь, небось, как оно в сказках-то? Направо пойдешь, налево пойдешь, но идти волей-неволей приходится! - иначе мы будем кусать губы от бессилия, видя то, во что не можем вмешаться. Это ад, Бакс, или хуже ада...

    - А может, и не стоит ни во что вмешиваться? Поедем домой - и гори оно все!..

    - ...Папа! Ну папа же!.. Дядя Бакс!..

    Я обернулся.

    Талька стоял метрах в двадцати от нас, в окружении пяти парней. Местных. Одного я узнал сразу - это был тот самый лохматый верзила, который пялился на нас с недочиненной крыши флигеля. В зубах он на сей раз держал не гвозди, а дымящуюся папиросу, а в руках - знакомую мне сумку и банку с дареным самогоном. Зачем Талька поволок все это с собой - я не знаю, но у него явно отобрали добычу, и мой сын был донельзя возмущен.

    - Папа! Да идите же сюда!..

    Мы подошли. Бакс мгновенно вписался в круг и оказался рядом с Талькой, а я остался снаружи и расстегнул клапан рюкзака. По возможности незаметно.

    Парни заржали. Лохматый поставил банку на пень и сказал в пространство с той ласковой интонацией, которая обычно предшествует глобальным дракам:

    - Сдурел батя... совсем свихнулся на старости. Такое добро раздавать кому ни попадя - а вы, ребятки, идите, идите себе, вам пить вредно, а ходить полезно...

    И тогда я вновь увидел туман-паутину. Я увяз в ней с руками и ногами, я не мог шевельнуться и только смотрел, как вязкие нити неизбежности опутывают нас - нас всех! - и за спинами парней в воздухе словно проявляется огромный фотоснимок...

    ..два гиганта застыли в неудобной, противоестественной позе.