«Линии жизни человечества, – ответил он. – Это все принадлежит человечеству, ничтожную долю которого представляем и мы с тобой. Моя лента принадлежала когда‑то Алеку Кайлу, но в конце концов совсем истончилась, до грани исчезновения. Сейчас, однако...»

"Она одна из самых ярких!” – страх Кларка неожиданно совершенно исчез.

«Достаточно войти в эту дверь, и ты сможешь пройти по линии своей жизни до самого ее конца. Я могу сделать это и вернуться – собственно, я делал это, но не дошел до самого конца. Почему‑то мне не хочется знать, каким он будет. Я предпочитаю думать, что конца нет, что человек живет вечно.»

Закрыв эту дверь, он открыл другую. И на этот раз ему не пришлось ничего объяснять.

Это была дверь в прошлое, относящееся к появлению на Земле человека. Но на этот раз линии не простирались в будущее, а, истончаясь, уходили к какому‑то отдаленному, тускло мерцающему пункту.

Перед тем, как Гарри закрыл и эту дверь, Кларк постарался хорошенько запечатлеть в памяти увиденное. Если он не увидит в жизни уже ничего любопытного, это приключение в бесконечности Мёбиуса останется с ним до самой смерти.

Наконец закрылась и дверь в прошлое, возникло какое‑то быстрое, резкое движение, и...

– Мы дома, – сказал Гарри.

Глава 8

Сквозь врата

Открылась дверь четвертая и последняя, и Кларк почувствовал, как его выталкивает в нее. Неожиданное ощущение ускоренного передвижения встревожило, взволновало его.

– Гарри? – спросил он, дрожа как лист, в нематериальном бесконечности Мёбиуса. – Гарри?

Но во второй раз он услышал свой голос, а не только невысказанную мысль. Он стоял в собственном кабинете, в Лондоне, в отделе, а рядом с ним находился Гарри Киф. Замерев на миг, он успокоенно расслабился.

Реальный, физический мир – с тяготением, со светом, со всеми нормальными ощущениями, а в особенности со звуками, с совершенно нормальными звуками – произвел на неготового к этому Кларка ошеломляющее впечатление. Рабочее время подошло к концу, и кое‑кто уже покинул здание, однако дежурный офицер и ряд других работников оставались на местах. И уж конечно, как всегда, работала сигнализация. При появлении Кларка и Кифа на всем этаже начали работать биперы – поначалу негромко, но постепенно усиливая звук и частоту сигналов – пока их визг не стал невыносимым. Ожил монитор, встроенный в стену над столом Кларка, и высветил сообщение:

МИСТЕР ДАРСИ КЛАРК В ДАННОЕ ВРЕМЯ ОТСУТСТВУЕТ. ВЫ НАХОДИТЕСЬ В ЗОНЕ ОСОБОГО РЕЖИМА

ПОЖАЛУЙСТА, ИДЕНТИФИЦИРУЙТЕСЬ, пользуясь нормальным для вас голосом, ЛИБО ОСТАВЬТЕ ПОМЕЩЕНИЕ. В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ...

Но Кларк уже частично пришел в себя. “Дарси Кларк, – произнес он. – Я вернулся.” И на случай, если машина не узнала его дрожащий голос, не ожидая новых холодных угроз, тут же набрал на клавиатуре пароль.

Экран очистился, потом на нем появилось: НЕ ЗАБУДЬТЕ, УХОДЯ, ВОССТАНОВИТЬ ОХРАННУЮ СИГНАЛИЗАЦИЮ. И наконец умолкли сигналы тревоги.

Кларк шлепнулся в кресло – как раз вовремя, потому что настойчиво зажужжал сигнал интеркома. Он нажал кнопку, и запыхавшийся голос дежурного офицера произнес: “Там кто‑то есть, или ложное срабатывание...”. Второй голос, на фоне первого, заметил: “Тебе лично лучше считать, что там кто‑то есть”. Это, видимо, был один из экстрасенсов.

Гарри Киф состроил кислую мину и, покачав головой, сказал:

– Да, я немногое потерял оттого, что отсутствовал здесь. Прямо скажем, немногое.

Кларк нажал кнопку циркулярной связи и произнес:

– Здесь Кларк. – Эти слова разносились по всему зданию. – Я вернулся и привез с собой Гарри. То есть, он привез меня с собой.