Ярость мгновенно ушла, Виктор  проводил  холодным  взглядом  Сармата,

спокойно воспринял даже то, что спустя минуту вестовой пригласил тысяцкого

Александра  в  шатер  Правителя.  Год  назад  Александр,  тогда  еще  юный

дружинник, сбил стрелой дурохвоста, прыгнувшего на Сармата из кустов. Даже

маг-хранитель не  успел  вскинуть  руку,  как  в  глазу  полутораметрового

хищника сидела стрела, и не попади он в глаз, долети  зверь  клыкастый  до

шеи Сармата, пришлось бы искать нового правителя.

     Отметив юношу сотником, Сармат стал приглашать его иногда на  большие

застолья, а после того, как сотня отличилась во время люберецкого побоища,

сделал Александра тысяцким. Старые сотники поворчали было, но  успокоились

- Сармату виднее.  Впрочем,  новый  тысяцкий  гонору  не  казал,  стариков

ублажал всячески и без совета с ними и  шагу  попервой  не  делал.  После,

конечно, пообвыкся, крылышки взъерепенил.

     Виктор  принялся  втолковывать  ему  воинскую  премудрость,  тысяцкий

схватывал все на лету и учеником был послушным, но потом вдруг заметилось,

что учиться он хоть и горазд,  но  делает  все  по-своему,  причем  весьма

толково. И тогда маршал перестал его учить.

     Отхлебнув из фляги, он прополоскал горло и  выплюнул.  На  солнцепеке

крепкое изюмное вино, что твоя дубина, сразу по голове ахает.

     Наблюдательный пункт он расположил в полуразрушенном кирпичном  доме.

Когда-то  это  было  трехэтажное  строение.  Сохранился  только  остов   и

несколько балок от перекрытий. На балки кинули доски  от  забора,  поверху

уложили щиты. Пристроили штурмовую лестницу.  Оконные  проемы  заколотили,

заложили корзинами с песком, оставив смотровые щели.

     Раскуроченный магами холм торчал неподалеку гнилым зубом. Между двумя

насыпями второй линии три, а то и четыре сотни метров. Можно  проползти  в

темноте. Однако ночной штурм - верная гибель! Кто прорвется сквозь "оленьи

рога" и плетни, обмотанные колючей проволокой,  далеко  не  уйдет.  Каждая

улица и переулок станут западней,  ловушкой,  могилой.  Сразу  ударить  по

жизненным центрам? Знать бы, где эти  центры!  Начнется  слепая  резня,  и

здесь преимущество у осажденных. Конечно, если постоять тут  месяц-другой,

все старое оружие казанцев само постепенно  выйдет  из  строя,  то  ли  от

заклятий магов, как полагают дружинники, то ли в  их  присутствии  сложная

техника просто не работает. Хотя что сложного в  оружии,  хмыкнул  Виктор.

Потом досадливо вздохнул: нет у них месяца, у них и пары дней нет.  Обойти

бы днем эти курганы окаянные, а там и сам черт не страшен, при  свете  дня

дружине в городе работы на час.

     Несколько всадников  поскакали  к  холмам,  не  доехав,  развернулись

обратно, потом снова вернулись. Один из дружинников нацепил окорок на пику

и, размахивая ею, поскакал вдоль линии холмов. Ударила очередь, другая, но

всадник, то осаживая, то пришпоривая коня, метался  от  холма  к  холму  и

выкрикивал обидные слова.