Весь следующий день он провел у окна.  Два  раза  приносили  еду.  На

вопросы не отвечали, отводили глаза.

     За окном все было по-прежнему. Дымили трубы над мастерскими,  патрули

приезжали и уезжали, детвора  иногда  забегала  к  бойцам  за  ограждение.

Виктору пришла в голову мысль, что  простая  жизнь  горожанина,  возможно,

более радостна, чем копошение в темных недрах Хором. Иметь свой дом, взять

жену, наплодить детей и ремеслом пробавляться нехитрым... Только какое его

ремесло? Строить планы и разгадывать замыслы противника?  Потом  он  вдруг

представил себе Ксению в объятиях Сармата,  и  мысли  о  простых  радостях

мгновенно  испарились,  гнев  ударил  в  голову,  он  чуть   не   запустил

подсвечником в стекло.

     Ближе к вечеру он налился вином и впал в тяжелое оцепенение. И только

шум и крик за дверями заставили встрепенуться.

     Он медленно прошел через  комнаты  и  приоткрыл  дверь.  На  площадке

Мартын ругался со стражами. Доска, подпиравшая дверь, валялась в  стороне.

Незнакомый сотник уважительно, но  твердо  повторял,  что  приказ  Сармата

исполнять должно всем, тем более советнику, и что он бы рад впустить  его,

но никак не может. А когда Виктор распахнул дверь настежь, воины скрестили

копья, перекрывая выход. Он мог  сбить  их  с  ног.  Скрутить  сотника,  а

остальных Мартын без труда разбросал бы по  углам.  Но,  может,  Правитель

только и ждет от него откровенного непослушания?

     Мартын отпихнул сотника и подошел к Виктору. Глянул  сверху  вниз  на

стражников, покачал головой.

     - Вот свинство, а?! Как с  последними  сопляками  обращается!  Соберу

нынче людей, пусть все услышат, что я об этом думаю!

     Сотник, увидев, что  Мартын  не  собирается  проникать  за  дверь,  а

Виктор, в свою очередь, наружу, успокоился и не стал мешать разговору.

     Из сумбурной ругани и угроз Мартына Виктор ничего не уяснил. Но вдруг

Мартын запнулся на полуслове, махнул рукой и  сказал,  что  утром  зайдет.

Обнял, не обращая внимания на копья. Древко уперлось Виктору в грудь.

     "Плохи дела, - шепнул Мартын. -  Правитель  смотрит  волком,  а  Сбор

разогнал. Говорят, Александра назначил маршалом. Помолвка завтра,  свадьба

через три дня. Увезет ее в Серпухов. Если можешь - беги!"

     И он ушел. Виктор посмотрел ему вслед,  сделал  шаг  назад  и  закрыл

дверь.

     Хмель  слетел,  голова  очистилась.  Бежать,  уходить!  Давно  он  не

вспоминал свое старое занятие. Посмотрел в зеркало, увидел впавшие  глаза,

обросшие щеки и холодно усмехнулся. Угроза, вот чего ему недоставало. Одно

дело, когда тебя прикрывают сотни и тысячи дружинников, другое, когда  мир

опять тесен для тебя и надо изворачиваться, уходить,  отвечать  ударом  на

удар. Ему не хотелось думать о том, как  случилось,  что  Сармат  оказался

недругом.  И  до  появления  Ксении  холодок  сквозил  в  их   отношениях.