перемен!

     - Нет,  вы, ребята, все-таки чокнутые, - покачал головой Степанов. - Какие

перемены?  Вы о чем?  Нас всех судить завтра будут!  Причем неизвестно еще,  по

каким законам!

     Кононыкин невесело хихикнул:

     - Как  это  неизвестно по  каким?  Открывайте Библию да  читайте.  Там все

сказано.  По  делам,  Александр Петрович,  по делам нашим нас судить будут!  По

делам и помыслам!

     Глава восьмая

     Рядом с Лукиными жила осевшая на земле цыганская семья.

     Сейчас в  цыганском доме царила суматоха и  двери были распахнуты настежь.

Около  двора  стояло  несколько разноцветных "жигулей",  вокруг которых галдяще

суетились женщины и  детвора.  Сам хозяин Челеб Николаевич Оглы стоял у ворот в

синем жарком костюме,  брюки заправлены в  хромовые сапоги.  Оглы был  невысок,

коренаст,  смугл  и  носил  окладистую бороду,  в  смоляную густоту которой уже

вплелись серебряные пряди седины.

     - Здорово, Челеб, - сказал Степанов. - Далеко ли собрался?

     Оглы  крепко  пожал  руку  Степанову,   бережно  -   Ворожейкину,   кивком

поздоровался с Кононыкиным.

     - Кочевать будем, - просто объяснил он.

     - Поздно собрался,  -  заметил Степанов.  -  Далеко ли  за сутки укочуешь?

Цыган махнул рукой:

     - Какая разница?  Положено так.  Деды  кочевали,  отцы кочевали,  мы  тоже

поедем.  Цыган  смерть в  дороге встречать должен.  -  Он  неожиданно подмигнул

Степанову. - Или в драке. Выедем, найдем место у речки, поставим табор. Я шатер

не выбрасывал, так и лежит он на чердаке. Вот, понадобился...

     Маленький черноглазый цыганенок нес  вслед  за  матерью  пуховую  подушку.

Подушка была большая,  она мешала мальчишке поспешать за женщиной, но цыганенок

старался не  отставать и  для того водрузил подушку себе на  голову,  семеня за

матерью  мелкими  путающимися шажками.  Мальчуган смотрелся уморительно,  и  от

этого горький комок вставал в горле и щемило в груди.

     - Ладно, - отворачиваясь, сказал Дима Кононыкин. Сейчас он выглядел совсем

по-мальчишески -  взъерошенный,  лопоухий и  в мелких веснушках,  он смотрел на

происходящее вокруг растерянно и обиженно. - Пойду я...

     - Детей жалко,  - сказал цыган Челеб у него за спиной. - Ну, нас бы судил.

Мы-то вроде привыкли! Их-то зачем?

     Дверь в  дом,  где  жили  Лукины,  была открыта,  и  из  коридора слышался

спокойный баритон Юрия:

     - ...Съехали с  моста,  тут  видим  -  вторая волна идет.  Такая туча!  На

полнеба.  Водитель по газам,  а  около моста через канал она нас догнала.  Мы и

опомниться не успели,  а все вокруг саранча усеяла. Как снег с неба посыпалась.

Лесополоса стеной  стала,  только зеленая и  шевелится,  словно живая.  Бетонку

забило так, что как по воде едешь. И хруст стоит. Представляешь, Котенок? Почти

до  поселка по саранче ехали.