– Обождите с поясом, – сказал Эйрих, протягивая ей какой‑то внушительный сверток. – Сперва наденьте вот это.

Элина развернула сверток и с возмущением увидела, что это тургунайский халат.

– Вы что, принимаете меня за туземца? – воскликнула она.

– Всего лишь за человека, которому нужна верхняя одежда. Вы уже могли убедиться, что одной рубашки в этом климате мало. А западных курток здесь, увы, не шьют. Более того, поскольку свой берет вы потеряли в пустыне, вам придется надеть еще и тюбетейку.

– Надеть что ?

– Вот эта шапочка называется «тюбетейка».

На лице Элины было красноречиво написано все, что она думает о местной моде, однако она предпочла продублировать эту информацию голосом:

– Эйрих, я же буду походить на чучело!

– Ох уж эти… («женщины» – чуть не сорвалось у Эйриха, но он понял, что такого оскорбления ему не простят, и вовремя поправился) аристократы! Неужели логика не подсказывает вам, что в этих местах на чучело скорее походят те, кто носит западную одежду?

– Меня не волнуют вкусы туземцев, – с достоинством ответила графиня.

– Я руководствуюсь своим собственным. Но, похоже, выбирать действительно не приходится, – вздохнула она и принялась облачаться в халат. Он пришелся ей по фигуре, однако, встав в боевую стойку и сделав несколько пробных махов мечом, Элина получила дополнительный повод для брюзжания относительно неудобства «этого дурацкого балахона». Эльф, наблюдавший за всей сценой молча и с серьезным видом, позволил себе улыбнуться, убедившись, что графиня этого не видит.

Они покинули Дзэбэх на трех невысоких крепконогих коньках знакомой Элине тургунайской породы. В пути графиня рассказала своим спутникам о призрачном городе и была удивлена, но и обрадована словами Эйриха, который объяснил, что в миражах нет никакой магии или чьей‑то воли.

– Должно быть, вы видели один из цаньских городов, – сказал он, выслушав ее описание.

– Это далеко?

– Никак не меньше тысячи миль отсюда, а вероятно, что и больше.

– Ух ты! – восхитилась графиня, словно какая‑нибудь деревенская девчонка. – А отчего бывают миражи?

– Толком не известно. Какие‑то особые свойства воздуха…

– Значит, если изучить, в чем тут дело, и научиться создавать миражи самим, люди снова смогут мгновенно связываться друг с другом на далекие расстояния, как в эпоху магов! Надо будет рассказать об этом Артену!

При воспоминании об Артене, однако, она ощутила неприятный холод в животе. Наверное, снег на перевалах уже растаял, а они по‑прежнему не знают, где искать принца… Одно лишь утешение – ничего по‑настоящему страшного пока не случилось, иначе бы она, скорее всего, это почувствовала. Но – не случилось сегодня, а завтра?

Вечером добрались до Бахарлыка. Эйрих прибегнул к уже испытанной тактике – подозвал мальчишку пооборванней и показал ему монету, обещая заплатить за нужную информацию. Мальчишка сразу же заявил, что караван работорговцев действительно проходил через город несколько дней назад; часть невольников продали здесь, а остальных погнали дальше. Юный житель Бахарлыка получил монету и обещание заплатить вдвое больше за точные сведения о белых рабах, проданных в городе.

Ночь путешественники провели в очередной убогой комнатушке дешевого постоялого двора, указанного все тем же мальчишкой; там же оставались они и все утро, и лишь основательно заполдень их агент залихватским свистом с улицы объявил о своем возвращении с докладом. Эйрих, недостаточно владевший местным языком, несколько раз переспрашивал его, чтобы убедиться, что все понял правильно, и наконец вернулся к своим спутникам.