В это время развалины потряс зловещий гул: с высоты рухнула пылающая балка. Во двор старого цирка клубами повалил дым, смрад и пыль.

– Фокусник! Ты, я вижу, ранен в голову? А у меня есть средство помочь тебе! – съязвил Авенаш и дико расхохотался.

Волосатая рука убийцы сжимала горло Бету. Рукой мальчик дал знак Бахадуру, который вместе с Божанди потихоньку подкрадывались к Гафуру сзади. Обезьянка подпрыгнула и, как истинный форвард хоккея на траве, нанесла Гафуру сокрушительный удар клюшкой по плечу. Тот покачнулся, но устоял на ногах. Однако сильный бросок Бахадура все же свалил его с ног. Пес вцепился в руку врага, сжимавшую рукоятку пистолета. Хануман угощала его тумаками куда придется. Уголовник вступил в дикую схватку с животными, схватку не на жизнь, а на смерть. Бой затягивался… Изодранный и исцарапанный Гафур тяжело дышал и ругался. Одно его ухо было разорвано и кровоточило.

Божанди снова схватила факел со «священным» огнем, на котором ее хотели поджарить, и с силой ткнула им в живот бандита. Тот вскочил и, как невменяемый, помчался, не разбирая дороги.

– Бахадур, ко мне! Не преследуй, ко мне! – услышал пес тихую команду Бету. – Смотри на пистолет, на руку! – Они стали тихо приближаться к Авенашу «с тыла». Божанди, которой очень понравилась клюшка, не выпуская ее из рук, последовала за ними.

– Я наложу на твою рану пластырь! – продолжал Авенаш глумиться над Берджу. – Такой пластырь, что ты никогда в жизни не почувствуешь никакой боли!

– Не тронь его! – потребовала Анита.

– Я же спасаю его! – ехидно ответил Авенаш. – А что это моя жена так побледнела?

– Не стреляй! Не убивай! – стала умолять негодяя бедняжка.

– Сейчас твой ненаглядный подохнет!

– Отдай пистолет! – Анита вцепилась в руку Авенаша, но тот грубо и сильно оттолкнул ее.

– Убери руку! Отцепись, тварь! – закричал он, толкая ногой плачущую Аниту.

Она упала.

– Негодяй!..

– Оставь ее, убийца! – раздался за его спиной возглас Бету.

Авенаш хотел оглянуться, но Бахадур сбил его с ног, и они, схватившись, покатились по полу, поднимая пыль.

Запахло горелой шерстью.

Гафур, не укрывшийся от зоркого глаза Бету, снова подкрадывался к фокуснику с кирпаном и пистолетом в руках.

– Отец! Сзади опасность! – предупредил мальчик.

Они встали за колонну и увидели, как с гулом и издав звук, похожий на взрыв противотанковой гранаты, еще одна горящая балка обрушилась на убийцу и придавила его.

Когда немного рассеялся дым, Авенаш, весь исцарапанный и окровавленный, в разорванной рубашке, увидел раздавленное тело Гафура и затравленно посмотрел на Берджу, который держал его под прицелом.

– Помогите! На помощь! – раздался пронзительный крик Кишори, которую ужалила черная кобра.

– Что делать? Что мне делать? – заметался Авенаш, не обращая внимания на крики умирающей матери. Не замечая направленного на него дула пистолета, он бросился бежать, но услышал голос Аниты:

– Моя дочь отомстит тебе!

Он оглянулся и увидел Алаку, Бету и Берджу.

«Неужели это ее дочь?» – подумал Авенаш и перевел взгляд на Аниту, которая пристально и презрительно смотрела на бывшего мужа. Он попытался снова бежать, но не смог: его ноги словно приросли к земле.

Алака с презрением смотрела на злодея, который хотел из за богатства убить их.

– Божанди! – тихо позвала девочка. – Догони его. Это враг нашей семьи!

– Такие, как ты, не должны жить на свете! – поддержал ее Берджу.

В это мгновение на Авенаша свалилась тлеющая головня, от которой загорелись лохмотья его изодранной рубашки.