Глава 2

Один из двух мрашанцев взял слово. Голос его был мягок и тих, но в нем была настойчивость, которая чем‑то встревожила полководца Тирр‑межаша.

– Предводитель джирриш, вы должны выслушать нас, – через пару мгновений зазвучал перевод из вставленного в ушную щель микрофона. – Здесь, на Доркасе, мы в великой опасности. Вы должны повлиять на ваших лидеров, добиться, чтобы они приняли нас.

– Мы делаем все возможное, чтобы защитить вас, Лахеттилас, – ответил Тирр‑межаш, и его заплечное переговорное устройство, связанное лучами со стационарным переводчиком на одном из расположенных возле посадочного поля зданий, передало его слова на языке человеков‑завоевателей. – Но и вы поймите, что Совет всех кланов и Военное командование чрезвычайно заняты…

Лахеттилас перебил его, и проникновенность в его голосе сменилась презрением:

– Делаете все возможное? Вы дали убежище человеку‑завоевателю, который планировал жестокое нападение, чтобы погубить мрашанцев, и смеете еще заявлять, будто защищаете нас?

– Пленный человек‑завоеватель Сржант‑яновец находится под строгой охраной, – ответил сидевший рядом с Тирр‑межашем младший полководец Кланн‑вавжи. – Если он один из тех, кто напал на вас в последнюю полную арку, то второй раз он уже не сможет этого проделать.

Второй мрашанец что‑то проворчал.

– Это все слова, – последовал перевод. – Однако вы признаете, что способ нападения вами не разгадан. Как же вы осмеливаетесь гарантировать нашу безопасность?

– А я и не говорил, что гарантирую вам безопасность, – холодно ответил Тирр‑межаш. Было в манере этих чужаков нечто, раздражавшее его все сильнее. И уж в нотациях про обязанности командира наземных войск джирриш он нуждался меньше всего. – Доркас – зона боевых действий, вы очутились в ней по собственному желанию. Так что придется встречать опасность лицом к лицу, вместе со всеми нами.

Лахеттилас снова заговорил, таким же холодным тоном, что и Тирр‑межаш:

– Предводитель джирриш, различие в том, что вы – воины, а мы – послы. Более того, мы не по желанию своему, а волею обстоятельств оказались в зоне ваших боевых действий. А желаем мы лишь одного: чтобы нас доставили к вашим лидерам, дабы обсудить союз между народами мрашанцев и джирриш. Мы требовали этого раньше и требуем опять.

– Как я уже говорил вам, этот вопрос до сих пор находится в стадии обсуждения, – ответил Тирр‑межаш. – Увы, ничего более я для вас сделать не могу.

Лахеттилас медленно вздохнул, затем так же медленно, с силой, выдохнул, словно выпускал из груди часть своего «я». Его голос снова изменился, став теперь тихим, полным печали, которую Тирр‑межаш почти ощущал на языке.

– Думаю, я понял, – зазвучал перевод. – Недоверие и страх… Возможно, ни одна война без них не обходится. И все же будет очень горько, если недоверие и страх приведут к гибели оба наших народа.

– Воистину, это будет горько, – согласился Тирр‑межаш. – С другой стороны, народ джирриш еще очень далек от гибели.

Лахеттилас снова заговорил, тоном мрачным и угрюмым:

– Возможно, гибель ближе, чем вам кажется. Военному командованию джирриш просто необходимо узнать о существовании оружия, называемого «Цирцея». Если человеки‑завоеватели сумеют восстановить его…

За спиной у мрашанца внезапно появился старейший, его прозрачное лицо словно выросло из стены.

– Немедленно прекратите этот разговор, полководец, – прошипел он.

За две полные арки с тех пор, как они здесь высадились, мрашанцы научились быстро реагировать на срабатывание моментальной связи старейших.