|
Пойди лучше позагорай на пляже, мы встретимся там после обеда. - Почему же это называют игрой? - осведомилась она. - Что ты этим хочешь сказать? - Что это никакая не игра. Ты же сам сказал, что это работа. Ты начал жить по жесткому расписанию. Завтрак в девять тридцать, не позже, - чтобы успеть первым захватить лучший столик. А какую уйму денег ты сейчас зарабатываешь! Когда же ты собираешься уйти на пенсию? - На какую пенсию? - Милый, ты не должен бояться пенсии. Мы будем чаще видеть друг друга и сможем установить рулетку в твоем кабинете. Это будет очень удобно: тебе даже не придется выходить из дома в любую погоду. В тот день, еще до обеда, я довел свой выигрыш до пятнадцати миллионов франков и решил, что такое событие стоит отметить. Я действительно был немного виноват перед Кэри, чувствовал свою вину и решил, что мы с ней хорошенько пообедаем, а вместо казино сходим на балет. Я сказал об этом Кэри, и, казалось, она была довольна. - Утомленный бизнесмен решил отдохнуть, - подытожила она. - По правде сказать, я действительно немного устал. Тот, кто не играл в рулетку серьезно, вряд ли поймет, как может она надоесть. Если бы я менее напряженно работал за зеленым столом до обеда, то не затеял бы ссору с официантом в баре. Я заказал два сухих мартини, а он подал их разбавленными вермутом. Я определил это по цвету, даже не попробовав на вкус. Официант усугубил свою вину тем, что начал было объяснять необычный цвет коктейля тем, что, мол, туда долили джина "Бутс". - Но вы ведь хорошо должны знать, что я пью только "Гордене", - отрезал я и заставил его унести заказ назад. Он снова принес два мартини и положил в них лимонные дольки. Я взорвался: - Черт возьми! Сколько же раз нужно сходить в ваш бар, чтобы вы наконец-то изучили вкусы своих постоянных клиентов? - Прошу прощения, сэр. Я работаю здесь только второй день. Я заметил, как сжались губы у Кэри. Конечно же, я был не прав, но я слишком много времени провел в казино, я, наконец, устал, нервы у меня начали сдавать, и она могла бы уже понять, что я не из тех людей, которые позволяют себе грубить официантам. - Кто бы мог подумать, - заметила она, - что еще неделю назад мы не позволяли себе сказать официанту лишнего слова, когда он приносил нам счет! Когда мы пришли обедать, возникла небольшая задержка с нашим столом на террасе: мы пришли раньше, чем обычно, но, как я объяснил Кэри, мы постоянные клиенты, и можно было бы проявить к нам хоть немного внимания, чтобы мы были довольны. Но на этот раз я сдержался и не дал воли своему гневу... Обычно Кэри предпочитала, чтобы я сам делал заказ, поэтому я спокойно взял меню и начал заказывать обед. - Икра, - сказал я. - Одна порция, - уточнила Кэри. - А тебе что взять? Может, копченую семгу? - Заказывай только себе, - отрезала Кэри. Я заказал мясо, поджаренное в эстрагоне, сыр "Рокфор" и землянику. На этот раз пришло время и для бутылки "Груад Ляроз" 1934 года (мой урок насчет температуры вина, видно, дал свои плоды). Я откинулся в кресле, чувствуя себя довольным и спокойным: моя ссора с официантом уже была забыта, и я знал, что вел себя теперь за столом подчеркнуто вежливо и скромно, - пока не принесли мой заказ. - А мадам? - поинтересовался официант. |
