|
Я приготовила свои химикалии. Назначенное время пришло и минуло. «Они не придут, Доггер», — сказала я после двадцатиминутного ожидания. «Позвать их, мисс Флавия?» — спросил Доггер. Он тихо сидел на стуле, держа наготове бутылку сельтерской минералки на случай небольших пожаров. «Нет!» — сказала я слишком громко. «Вероятно, они забыли», — предположил Доггер. «Нет, не забыли. Им наплевать». «Вы можете показать представление мне, — через некоторое время предложил Доггер. — Я всегда ценил славные фейерверки в гостиной». «Нет! — закричала я. — Все отменяется!» Как горько мне довелось пожалеть об этом со временем. — И что? — повторил отец, возвращая меня к настоящему. — Что ж, теперь, когда ей исполнилось восемнадцать, — продолжила я, — это естественно, что… что ее мысли должны были свернуть… в матримониальное русло! — торжественно договорила я. Фели, прикрывшись книгой, хихикнула. — Никто не должен был знать! — застонала Фели, театрально вцепившись себе в волосы. — Особенно ты! Черт бы тебя побрал! Теперь об этом узнает вся деревня! — Офелия… — произнес отец без особого волнения. — Ну да, это правда! Мы хотели объявить об этом на пасху. Единственный вариант, как ты могла об этом узнать, если ты не подслушивала, это от викария. Точно! Тебе сказал викарий! Я видела, как ты пробралась в вестибюль час назад, и только не говори, что нет! Ты была в церкви и выпытала все у викария, верно? Мне следовало бы догадаться. Мне следовало бы догадаться! — Офелия… Когда моя сестра заводится, можно брать стул и садиться. Я, конечно же, не хотела, чтобы вина пала на преподобного Ричардсона. Его жизнь и так трудна, Синтия и все такое. — Ты маленькая тварь! — кричала Фели. — Ты грязная маленькая тварь! Отец встал из-за стола и вышел из комнаты. Даффи, любившая старую добрую ссору, но ненавидевшая скандалы, последовала за ним. Я осталась с Фели наедине. С минуту я посидела, наслаждаясь ее раскрасневшимся лицом и выпученными глазами. Нечасто она позволяла себе так распуститься. Хотя мне хотелось наказать ее, я не желала быть тем человеком, который вывалит на нее новость о несчастном мистере Колликуте. Ладно, на самом деле я желала, но я не хотела, чтобы меня обвинили в том, что я разрушила ее мир. — Ты права, — услышала я сама себя. — Я была в церкви этим утром. Я пришла рано, чтобы помолиться, и просто оказалась там в то время, когда обнаружили тело мистера Колликута. Это проучит тебя за то, что обвиняешь меня в подслушивании у замочных скважин, — подумала я. — Мистера Колликута? Тело? Она вскочила на ноги, опрокинув чайник на пол. — Боюсь, что да, — сказала я. — В склепе. С противогазом на голове. В высшей степени необычно. С поистине ужасающим воплем Фели вылетела из комнаты. Я последовала за ней вверх по лестнице. — Прости, Фели, — мягко окликнула ее я, постучав в дверь. — Это само вырвалось. Деревянные панели приглушали ее рыдания. Как долго она сможет сопротивляться желанию узнать кровавые подробности? Придется подождать. — Я знаю, ты расстроена, но только подумай, как это воспримет Альберта Мун. Долгие захлебывающиеся рыдания резко оборвались икотой. Я услышала шаги туфель по ковру и поворот ключа. Дверь распахнулась, и появилась Фели, мокрая и опустошенная. |
