– А как он о них говорил? С любовью? С отвращением? Со сладострастием? Со злобой?

Бригхаус на мгновение задумался.

– Мне иногда казалось, – произнес он после паузы, – что Терри относился к ним свысока, с пренебрежением, как будто он господин, а они все должны ему подчиняться.

– Это как?

– Ну… если он замечал девушку, положим, в пабе, которая ему нравилась, то начинал фантазировать, как бы славно он ее оттрахал: привязал бы к кровати и… до потери сознания. Я не ханжа и не блюститель нравов, но это было уж слишком.

– Может, это обычная мужская бравада?

Бригхаус удивленно поднял брови:

– Вы думаете? Не знаю.

– Кстати, о мужской браваде, вы давали Терри видеофильмы?

Бригхаус отвел глаза:

– Какие именно?

– Порнографические.

Человеку с таким багровым лицом, как у Бригхауса, покраснеть было невозможно, но Бэнкс готов был поклясться, что его собеседник покраснел.

– Ну, может быть, несколько фильмов мягкого порно. Ничего такого, что продается из‑под прилавка или выдается напрокат в ночном магазине. Я и другие фильмы давал ему. О войне, фильмы ужасов, фантастику. Терри большой любитель кино.

– А собственноручно снятых фильмов вы ему не давали?

– За кого вы меня принимаете?

– Мы пока еще не решили, Джеф. У Терри была видеокамера?

– Насколько я знаю, нет.

– А у вас?

– Нет. Моих способностей в съемке хватает лишь на то, чтобы пользоваться мыльницей.

– Вы часто бывали у него дома?

– Нет, только иногда.

– Вы когда‑нибудь спускались в подвал?

– Нет. А зачем?

– Вы в этом уверены, Джеф?

– Господи, конечно, уверен. Как вы могли подумать?..

– Предупреждаю: сейчас наши судмедэксперты самым тщательным образом исследуют подвал дома Терри.

– Ну и что?

– А то, что первое правило, которым руководствуются при осмотре места преступления, гласит: любой, кто был там, оставляет что‑то и что‑то уносит с собой. Так что, если вы были там, мы обязательно выясним это. Я не хочу подозревать вас только потому, что вы скрыли от меня факт посещения подвала по какой‑нибудь невинной причине, ну, к примеру, просмотра вдвоем порнофильма.

– Я никогда не спускался туда.

– Хорошо. Проверим. Скажите, случалось ли вам вдвоем снимать женщин?

Глаза Бригхауса замерли на бунзеновской горелке, он взял в руки штатив с пробирками и стал машинально вертеть их.

– Мистер Бригхаус… Джеф? Это важный вопрос.

– Мне так не кажется.

– Позвольте мне судить об этом. Если вы стараетесь выгородить Терри, то напрасно. Ваш друг находится в больнице в состоянии комы. Его жена лежит в той же больнице с серьезной раной головы, которую нанес ей именно он. А мы обнаружили в подвале их дома тело Кимберли Майерс. Вы помните Кимберли? Вы, наверно, преподавали в ее классе? Я только что был на вскрытии одной из предыдущих жертв и до сих пор еще не пришел в себя. Я мог бы продолжить, но думаю, вы вряд ли захотите узнать подробности.

Бригхаус глубоко вздохнул. На щеках и на лбу у него появились небольшие пятна, несколько более бледные, чем основной багровый фон, – казалось, будто часть красноты сползла с его лица.

– Ну хорошо. Да, было. Один раз.

– Расскажите, как все происходило.

– Обыкновенно, ничего особенного. Понимаете…

– Нет, не понимаю. Рассказывайте.

– Послушайте, это…

– Мне безразличны ваши чувства в данном случае.