-  Боярин! - закричало то, что было ниже и полнее. - Прости меня, дуру грешную! Не могу я без голубчика Вани!

    Вернувшаяся неведомо откуда Аксинья повалилась мне в ноги и попыталась обнять колени. Я отстранился, плюнул и пошел назад в избу. Там ждала встревоженная моим долгим отсутствием Прасковья. Она то ли с голода после овсяной диеты, то ли от волнения съела и вторую краюху хлеба.

    -  Ну, что? Где он? - воскликнула девушка, когда я вернулся и в сердцах захлопнул за собой дверь.

    -  Живой, скоро явится, - сердито ответил я. - Нашел свою старую любовь!

    -  А… - протянула она. О Ваниных сердечных делах Прасковья ничего не знала и не могла понять, почему я такой сердитый. - Тот, - она указала взглядом на перегородку, за которой лежал наш пленник, - ожил и грозится.

    -  Сейчас посмотрю, - сказал я, взял свечу и пошел проведать старика.

    В соседней каморе на лавке никого не оказалось. Я решил, что пленник свалился на пол, посветил, но и там его не было.

    Вместо связанного человека на полу валялись куски разрезанных вожжей.

    -  Прасковья! - закричал я. - Иди сюда!

    Девушка тотчас явилась.

    -  Когда он начал ругаться?

    -  Сразу же, как ты ушел, - растеряно ответила она, разглядывая все те же перерезанные вожжи. - Никак, сбежал?

    -  Сбежал, - подтвердил я, поднимая аккуратно перерезанные ремни.

    -  Убью гаденыша! - не сдержался я, имея виду оруженосца. - Как же это он его обыскивал!

    -  Прости, хозяин, - проблеял за спиной виноватый голос, - люба мне Аксинья!

    -  Ты посмотри, что наделал! Ты как его обыскивал, если он сумел все порезать и освободиться?! - опять закричал я.

    -  Аксинья повинилась, - плачущим голосом ответил он. - Ей некуда идти!

    -  Какая Аксинья! Старик сбежал!

    -  Как это сбежал? - совсем другим тоном спросил Ваня. - Он же здесь лежал! Быть того не может!

    -  Может, - обреченно сказал я. - Теперь все может!

    -  Как же так, тут же он был, - бормотал рында, потом поделился возникшей гениальной идеей, - а вдруг он куда-нибудь заполз?

    -  Ты лошадей запряг? - спросил я, игнорируя дурацкое предположение.

    -  Сейчас, сию минуту, одна нога здесь, другая там! - воскликнул парень и попытался ускользнуть из избы. Однако у него на пути возникла простоволосая, растрепанная Аксинья и, загораживая выход, опять повалилась на колени:

    -  Боярин! Прости меня грешную, не иначе как бес попутал! Никогда больше на чужое не позарюсь! Замолю грехи!

    У меня от всех событий последних минут уже голова шла кругом. Нужно было что-то предпринимать, хотя бы попытаться перехватить лазутчика, а кругом стоял гвалт, и все говорили что-то свое.

    -  Сидите на месте, я пойду его искать, - сказал я, окончательно теряя терпение.

    -  Можно я с тобой, - высунулся было Ваня, но тотчас спрятался за спину Прасковьи.

    Я как был, с обнаженным клинком, выскочил во двор. Наша усадьба была окружена невысоким частоколом, как обычно на Руси, кривым и местами поваленным. Выбраться отсюда наружу труда не составляло. Я прикинул, куда бы в таких обстоятельствах пошел сам и побежал в сторону задней стены.