— По машинам! Первый и четвёртый взвод — за мной!

С ходу запрыгнув в «Остин-Путиловец-Кегресс», начальником которого был Саид Батыр, Авинов пролез в башню, к пулемёту.

Как же тут тесно…

В тусклом свете электролампочек стенки, обшитые войлоком, сходились так близко, что, начнись болтанка, и приложишься к обеим. По очереди.

— Вперёд!

Первым взводом командовал как раз Саид, под его началом было пять пулемётных бронеавтомобилей, пара грузовиков и мотоциклисты-разведчики.

Последними заправлял юнкер Анатолий Прицкер, тот ещё сорвиголова.

— Заворачивай! — прокричал Кирилл, пригибаясь к щели амбразуры. — По целине! Жми!

— Ходи целина! — передал Саид водителю. — Пути нет хода!

Железнодорожные пути впереди плавно заворачивали, обходя курганы, заметённые по макушку.

Кое-где ветер выдул снег, оголяя чёрные склоны, будто присыпанные углём.

Красные кавалеристы наступали в стороне, по левую руку, их привечали огнём пулемётов, и лава выдыхалась, прореженная струями свинца.

Неожиданно будённовцы заинтересовались броневиками у себя на левом фланге.

Винтовочные пули продолбили градом по броне.

Авинов тут же развернул башенку в сторону кавалерии и ответил из «гочкиса» — пулемёт весело загоготал, посылая горячие «приветы».

— Давай, давай, Саид…

Вот и станция!

«Дроздовец» подорвал не только мостик у станции, но и само железнодорожное полотно — искорёженные рельсы загнулись бивнями чудовищного мамонта.

Красному бронепоезду «Углекоп» не повезло — по всей видимости, машинист растерялся и на всём ходу врезался в развороченные пути двумя бронеплощадками.

«Эх, — подумал Кирилл, — рацию бы сюда!»

Да нет, ламповые передатчики пока что лишь в папочке его драгоценной…

Чертыхаясь, Авинов с лязгом распахнул боковую дверцу, впуская внутрь ветер.

Слава богу, бронезаслонки на кабине «Гарфорда», грузно колыхавшегося напротив, были опущены.

Из кабины выглядывал Умар и скалился.

— Ума-ар! — завопил Кирилл, придерживая кожаную фуражку. — Из пушек по бепо.

Текинец кивнул, словно боднул воздух, и «Гарфорд-Путиловец» добавил газу.

Ещё четыре пушечных броневика потянулись за ним следом, вытягиваясь цепью.

Развернув башни на ходу, они открыли беглый огонь, расстреливая «Углекопа» в упор.

На бронепоезде от разрывов гранат начались пожары. Чудилось, сама железная броня горела.

Проскакивая дым и пламень, по насыпи покатилась команда бепо. Авинов тут же открыл огонь из пулемёта.

Красные тоже не собирались сдаваться, отвечали залпами.

Один из «Гарфордов» отдалился от насыпи, вблизи которой существовала какая-никакая, а мёртвая зона, и попал под удар пушки с бронепоезда.

Взрывом броневику оторвало заднюю ось и чуть не опрокинуло.

Занятно, что наводчик в башне не пострадал, метким выстрелом всадил снаряд в бронепаровоз.

Тот сразу окутался облаком ревущего пара.

— Сердар! Там эшелон!

— Вижу!

Прикрытый бронепоездом, на путях застрял воинский эшелон. Впереди у него торчал «Углекоп», а в сотне саженей позади — взорванный мост.

«Гарфорды», миновав бронепоезд, расстреливали теплушки беглым огнём.

Толпы красноармейцев с завыванием прыгали на насыпь, вытаскивали лошадей, а те без настилов падали и ломали ноги.

Пронзительные крики, ржание, храп, стоны, пальба — всё мешалось в жуткое шумство войны.

Внезапно до Кирилла донеслось глухое «ура» — это красноармейцы из эшелона соединились с командой бронепоезда.