- Сегодня вечером о тебе говорили.

Кейт пыталась быть строгой, чтобы мальчишка не подумал, что его простили. Ей предстояло множество неприятных вещей. Нужно было извиниться перед мистером Уильямсом, попросить Джека Койна определить стоимость ремонта «универсала» и попытаться объяснить Бригид Кенни (весьма неприятной особе) и ее сыну (умственно отсталому даже по меркам семьи Кенни), что делал на их участке охваченный безумной страстью Эдди Райан.

- Наверное, мне хотелось бы быть важным, - просто ответил он.

Кейт посмотрела па пего, и Эдди страшно изумился, увидев в ее глазах слезы.

Ты очень важен. Для меня.

Только для того, чтобы выходить к людям и говорить, что тебе за меня стыдно, Он не жаловался. Просто излагал факты.

Почему ты так думаешь?

Ну, когда я спросил, что мне надеть на открытие отеля, все засмеялись. Никому и в голову нс пришло, что я буду на открытии. По-твоему, это значит быть важным?

Эдди, я понимаю, что ты имеешь в виду. Обидно, когда тебя считают недостаточно важным человеком, чтобы ехать в Дублин покупать тебе новый наряд. Я бы с удовольствием прошлась по магазинам на Графтон-стрит и Уиклоу-стрит. Нет, не для того, чтобы делать покупки; вещи там слишком дорогие. Потом я пошла бы на Джордж-стрит и купила там что-нибудь. Посетила другие магазины, в которых продают то, что тебе показалось бы скучным. Хозяйственные товары. Потом зашла бы в книжный магазин и купила подарок твоему папе. Если бы осталось время, я прогулялась бы с пакетами по набережной и села на поезд. А твой отец встретил бы меня в городе и отвез домой. После возвращения я примерила бы покупки, покрутилась на двух здоровых ногах и продемонстрировала наряды, а вы сказали бы, что о них думаете. Потом вышла бы на улицу, люди бы меня заметили, и я снова стала бы важным человеком.

Мать говорила, продолжая обнимать его. Когда она выпустила Эдди из объятий и слегка отстранила, то заметила, что у сына дрожит нижняя губа.

- Мама, я не знал… не знал… - пробормотал он.'

- Все в порядке, Эдди, - ответила она. - Ничего, как-нибудь выживем.

- Мама, если бы у меня были деньги, я бы свозил тебя на денек в Дублин.

- Знаю.

Она умолкла, и Эдди незаметно выскользнул из комнаты.

Да, странные вещи творятся на свете, это уж точно… Миссис Уилан на него ябедничает, отец порет до потери сознания, а мама обнимает и говорит, что хотела бы снова иметь две здоровые ноги.

Но это еще не самое странное. Мистер Койн, которому лет сто, принес букет цветов миссис Куинн, которой чуть меньше, и они миловались, как в кино. Когда Эдди спросил Керри О'Нила, почему тот плавает на лодке от моста до причала и обратно, тот страшно разозлился и велел ему отвалить.

Марти Леонард, младший брат Томми, сказал, что к стене спальни Томми приколоты четыре фотографии Дары и что перед сном Томми целует каждую фотографию и желает ей спокойной ночи. А отец Хоган спросил, в какие часы будет работать кафе «Трилистник», когда оно откроется и можно ли будет там купить пироги с картошкой, которые он съест во время прогулки.

Эдди казалось, что все жители Маунтферна начинают понемногу сходить с ума.

В последние дни мать казалась Даре рассеянной и грустной. Она сидела и смотрела на сад, где отцветали последние летние цветы.

- Принести тебе тяпку и совок? - спросила Дара.

- Нет. Пусть полежат. Все равно наш сад никто не видит.

- Ты видишь. И мы тоже.

- О том и речь.

- Ну, мы всегда его видим, его же не по «Телефис Эйреанн» показывают! - с жаром воскликнула Дара.

- Тебе нравится льняное платье, которое ты хочешь надеть на презентацию? - неожиданно спросила Кейт.

- Не слишком. Оно скучное. Когда садишься, оно оттопыривается, и лиф становится как воздушный шар. Правда, цвет красивый.