- Ты не станешь это обсуждать?

- Почему же? Стану. Когда ты вернешься домой. - Гнев Патрика слегка остыл.

- Я могу приехать сегодня же.

- Нет, не можешь. Ты останешься там и будешь заниматься делом, которое тебе поручили. Мы поговорим о случившемся через несколько недель, когда ты приедешь на открытие отеля. Пока выходи из положения как знаешь. Но если ты обворуешь Хилла так же, как обворовал меня, то отправишься в тюрьму.

Наступила тишина.

- Керри, жизнь - штука нелегкая. Приходится все время искать варианты. Если не помогает один, пробуй другой. Тебе еще предстоит этому научиться.

- Что ж, может быть, и попробую, - задумчиво ответил Керри.

Рейчел Файн сидела в гостиной и следила за тем, как на Фернскорт опускался вечер.

Она очень устала. Игра была слишком утомительной. Когда Рейчел проявляла холодность, Патрик начинал бегать за ней, но стоило ей чуть-чуть оттаять, как он убегал. Это было так по-детски, так глупо… Сегодня вечером она впервые была готова прекратить борьбу. Сколько веревочке ни виться, а концу быть. Пора перестать притворяться, что все хорошо. Надежды больше нет.

В сердце этого человека никогда не было места для любви. В том числе и для любви к Кэтлин. Даже если бы здоровье жены было не таким хрупким, он все равно уходил бы из дома. То, что он чаще уходил к коллегам по бизнесу, чем к другим женщинам, не имело значения.

Она вздыхала, вспоминая прошлое и думая о будущем. Проигрыватель звучал негромко, чтобы не тревожить Лоретто. Шопен, знакомый и утешающий. Конечно, уже поздно, но она еще сможет научиться играть на фортепиано. Когда вернется в Нью-Йорк.

Вернется ли?

Да, рано или поздно. Если так, то почему не сделать это сейчас, по собственной инициативе? Зачем дожидаться открытия отеля? Только потому что она потратила на него слишком много сил? Предъявить Патрику ультиматум, чтобы потом он не говорил, будто ничего не знал, а потом улететь.

Но тогда она должна морально подготовиться к отъезду; иначе от ультиматума не будет никакого толку.

Раздался негромкий стук в дверь. Лоретто ни за что не позволила бы Патрику подняться к ней. Кто это может быть?

Рейчел устало подошла к двери и открыла ее.

На пороге стоял Керри О'Нил. Мальчик, мачехой которого она надеялась стать.

Он привалился к дверному косяку.

- Привет, Рейчел.

- Привет, Керри.

Она не собиралась приглашать его войти.

- Как поживаете?

- Хорошо. А ты? - Они все еще стояли на пороге.

- Так себе. Если бы я как следует напился, мне было бы лучше.

- Керри, ты же знаешь, что я не пью. Но если ты пойдешь в пивную Райана…

- Я не хочу идти к Райану, - резко ответил он.

Рейчел пожала плечами.

- Наверняка мой папаша оставил здесь бутылку-другую.

- Керри, твой отец живет в сторожке. А здесь живу я.

- Хотите сказать, что вы с ним не видитесь?

- Только на работе.

- Я хочу поговорить не с ним, а с вами.

- Я уже сказала, у меня пить нечего.

- Знаю. Это не имеет значения. Зато у меня есть. - Он помахал в воздухе бутылкой виски. - Можно войти?

Мэри подумала, что на пешеходном мостике мелькнула светловолосая фигура О'Нила-младшего, но поскольку в паб Керри не зашел, а больше ему идти было некуда, она решила, что обозналась.

Рейчел посторонилась и позволила ему пройти в гостиную. Керри стоял и хладнокровно осматривался.

- Красиво, - наконец сказал он.

- Спасибо.

- Я говорю серьезно. У вас поразительный вкус, Рейчел. Другой на вашем месте разрушил бы все впечатление, забив комнату безделушками.

Он сел в кресло у окна. То самое, в котором сидел Патрик и смотрел в окно на Фернскорт в лучах заката.