Он замолчал, глядя на Лыслу. Ее голубые глаза были странно спокойными.

– Скалы? – предложила она.

Ванинг внимательно оглядел их.

– Нет. На них невозможно подняться. Неудивительно, что свами оставили эту дверь незащищенной!

– Главное, интересно, зачем она вообще им здесь? – спросил Хоббс.

– Возможно, когда-то здесь был выход. Затем прорывалась лава… я уже видел на Венере похожие лавовые поля, – хмыкнул Сандерсон. – Там был настоящий ад. Здесь никто не сможет пройти, за исключением саламандр.

– Значит, нет никакого способа? – спросила Лысла.

Ванинг потер подбородок.

– Способ есть. Безумный способ, но я не вижу другого, если только мы не сможем пройти через южные ворота.

– Это невозможно, – категорично возразил Хоббс.

– Да. Теперь возле них будет много охранников… Но я имею в виду космический корабль.

Воцарилось молчание, потом Зейд покачал головой.

– Никакой корабль не сможет уцелеть в атмосфере Венеры.

– Я же сказал, что это безумный способ. Но мы можем попытаться. Просто обязаны. Это единственный шанс, который у нас остается.

Сандерсон почесал свою рыжую голову.

– Я – за. Не хочу попасться живым… Я с тобой, Ванинг. Ты пилот?

– Да.

– Тогда, черт побери, ты должен быть лучшим пилотом в Системе, чтобы мы сумели выжить.

– Ладно, – сказала Лысла. – Чего мы тогда ждем?

На ее прекрасном, мрачном лице промелькнула неукротимая усмешка.

– Хорошая девочка, – кивнул ей Хоббс. – Во всяком случае, нужно выбираться отсюда. Возвращаемся в город.

Они прошли обратно, не позаботившись закрыть двери.

– Свами могут подумать, что мы пытались пройти через лаву, – пояснил Ванинг. – Нам пригодятся любые ложные следы, которые мы сможем оставить. А пока что лучше укрыться, пока не уляжется суматоха.

– Хорошая идея, – кивнул Сандерсон.

– Внешние здания пусты, это видно с первого взгляда. Мы можем найти укрытие…

Лысла привела их в одно из строений, в помещение, находящиеся ниже уровня улицы.

– Они станут искать и здесь, но это займет какое-то время. А теперь, я думаю, нам остается только ждать.

Окон в помещении не было, а свет Лысла специально не включила, чтобы не привлекать внимания. Ванинг тоже ощущал подсознательное желание оставаться в темноте.

– Я начинаю понимать, как ты себя чувствуешь, Каллахан, – усмехнулся он. – Наверное, быть беглецом довольно сложно.

Никто не ответил.

Казалось, молчание тянулось бесконечно. Наконец, его нарушил Сандерсон.

– Мы кое о чем забыли. Сегодня на улицах не будет ни одного раба без свами.

– Я не забыла, – тихонько сказала Лысла. – Но другого пути у нас нет.

– Однако, у нас нет ни единого шанса спокойно пройти по улицам.

– Это я тоже знаю, – прошептала девушка. – Но…

Внезапно она съежилась, рыжие завитушки закрыли ей лицо. Тонкие плечи под красной кофточкой судорожно затряслись.

Сандерсон глубоко вздохнул. Усмешка скривила его губы.

– Ладно, Ванинг, – сказал он. – Дай мне гримерный набор.

Детектив уставился на него. Самое интересное, что он не испытывал никакого торжества. Вместо этого ему стало не по себе при мысли, что Сандерсон – человек, который сражался на его стороне – оказался Каллаханом.

– Я не…

Сандерсон – или Каллахан – нетерпеливо пожал плечами.

– Давай. Это единственная возможность.