– Почему же ты решил пригласить сегодня?

– Хотел убедиться, так ли оно обстоит на самом деле, как я думал, или нет.

Если бы Йен не следил за выражением лица Картаука, он бы ничего не смог заметить. Тот даже бровью не повел.

– И в чем же ты убедился?

Йен заговорил, медленно подбирая слова:

– Сначала это больно задело меня. Я любил Маргарет всю свою жизнь. И даже в мыслях не отделял ее от себя. Помню, как мы взобрались с ней на холм недалеко от замка, когда ей было лет десять, и я думал, что чувство, которое уже тогда связало нас, продлится всю жизнь. Такое счастливое это было время… – Он через силу улыбнулся. – Но те времена прошли. И винить в этом никого, кроме своей злосчастной судьбы, я не могу. Маргарет не бросила меня…

Картаук тяжело вздохнул и сказал:

– Я не хотел поддаваться этому чувству. Я полюбил ее против своей воли. Но не раскаиваюсь в том, что не смог сопротивляться.

– И не нужно, – мягко сказал Йен. – Любовь такое прекрасное чувство. Она обогащает нашу жизнь.

– Маргарет осталась верна тебе. – Картаук пожал плечами. – Я не такой, как ты. Я не считаю, что удовольствие может быть греховным. Но на этот раз этого не случилось…

– Знаю. И никогда не случится. – Йен оторвал взгляд от доски. – Она будет любить тебя, но никогда не покинет меня. До самой смерти. – Его черты исказились. – И я даже не могу обещать, что это случится скоро. Я не могу взять на себя грех и распорядиться своей жизнью, иначе я давным давно освободил бы ее.

– Никто не желает, чтобы ты ушел из жизни, – угрюмо проговорил Картаук.

– Никто, кроме меня самого, – снова печально улыбнулся Йен. – Я молю Бога каждую ночь о том, чтобы он ниспослал мне избавление. Но речь не об этом. Главное – чтобы Маргарет оставалась счастливой.

– Ты хочешь, чтобы я уехал с острова?

– Нет, конечно. Я не могу лишить Маргарет твоего общества. Она должна приходить к тебе, как и раньше. Ей это необходимо. Она оживает. Это дает ей силы. Но видеть нас вместе – мучение для нее. – Они встретились взглядом. – И она не должна знать, о чем мы говорили здесь. Ты согласен?

– Да, – коротко кивнул Картаук. – Согласен. – Он снова опустил глаза на доску. – Ты прекрасный человек, Йен. И намного сильнее, чем я думал. Сомневаюсь, что я смог бы быть таким сильным, если бы оказался на твоем месте.

– Сильный? – Он устало откинулся на подушки. – Просто я не могу допустить, чтобы Маргарет страдала больше, чем ей… – Он насторожился. – Она идет, – и переставил пешку вперед.

Маргарет быстрым шагом вошла в комнату и посмотрела на игроков.

– Как ты быстро! – улыбнулся ей Йен. – Я не успел вывести еще и половину своих фигур на нужные позиции. Ну, показывай. Я сгораю от любопытства.

Маргарет протянула печатку и встала с ним рядом.

– Изумительная работа. – Йен положил две печатки рядом, сравнивая их. А потом поднял руку Маргарет к губам. – Но я отдаю предпочтение той, которую ты сделала своими руками. Стебелек вереска напоминает мне о Гленкларене.

19

Дилам вышла им навстречу, когда до лагеря оставалось всего две мили. Джейн встревоженно взглянула на молодую женщину.

– Что нибудь случилось?

Дилам улыбнулась.

– Нет. Работы уже близятся к концу.

– Тогда почему ты здесь?

– Хотела узнать… – Ее взгляд упал на слоненка, лежавшего на носилках. – Теперь я все поняла. Это слоненок Данора?

– Да. Его мать умерла.