Изменить размер шрифта - +
Пожалуй, лучше оставить его в живых. Как ни крути, этот мерзкий тип был имуществом Айолы – и весьма ценным, ибо отлично разбирался в навигации, в грабительском ремесле и в том, как управляться с сотнями отъявленных головорезов. Блейд вовсе не жаждал занять его место, он метил куда выше.

Итак, ему предстояло прибегнуть к обычной стратегии: некоторое время обороняться, а выяснив, на что способен соперник, одним ударом выбить у него из рук оружие. Ратаг неплохо фехтовал, но он не мог сравниться в мастерстве с амазонками Меотиды. Что касается грубой силы, то после сражений с нурами – гигантами, обитавшими на единственном материке Катраза, – Блейд не побоялся бы выйти один на один с самим циклопом Полифемом.

Непрерывно парируя удары мелькавшего в воздухе клинка, он начал постепенно отступать к центру палубы, где было больше возможностей для маневра. Ховестар, ощутив, что противник подается назад, удвоил свои усилия, норовя если не снести голову врагу, то основательно попортить ему саблей физиономию. Этого Блейд допускать не собирался, поэтому снова отступил – назад и вбок, когда угроза получить ранение стала слишком явной.

– Врежь ему, Ратаг! – раздался чей‑то одинокий возглас из окружившей дуэлянтов толпы. Большая часть ховестаров, однако, хранила молчание, с неослабным интересом наблюдая за боем; первого помощника на корабле не любили. Переняв от отца Айолы жестокую и бесцеремонную манеру обращения с экипажем, он не обладал ни умом, ни доблестью, отличавшими старого капитана.

Полагая, что соперник скоро выдохнется, ховестар и сам заметно начал сдавать. На лбу его заблестели капли пота, выпады следовали не так часто; теперь он уже не пытался завладеть инициативой, а двигался туда, куда вел его Блейд. Вскоре последовал мощный удар, и сабля Ратага очутилась на палубе. Разведчик наступил на нее ногой и усмехнулся, всматриваясь в побледневшее лицо противника.

– Не волнуйся, приятель, я вовсе не намерен лишать хозяйку «Жаворонка» первого помощника. Надеюсь, ты доволен? Больше вопросов не будет? – Блейд замер в почтительно‑издевательском ожидании; краем глаза он видел, что пираты с трудом сдерживают ухмылки.

– Все в порядке, – буркнул Ратаг. Правая рука помощника, из которой Блейд выбил оружие, висела плетью. – Но мы еще поговорим с тобой… потом… позже…

– Буду весьма рад, – склонил голову победитель и, повернувшись спиной к недавнему противнику, направился на бак – досыпать.

 

* * *

 

На утро двенадцатого дня плавания за кормой «Жаворонка» начала расти громада чужих парусов. Сначала из‑за горизонта появились верхушки мачт с трепетавшими на них вымпелами, потом стала вздыматься белая пирамида, наполненная ветром и пронизанная солнечными лучами; наконец возник красный корпус огромного корабля, шедшего в кильватере пиратского судна. Насколько Блейд мог разобрать, то был королевский фрегат Ритолы. Вероятно, подумал он, его ритолийское величество жаждет отомстить за разграбление Сьорда? Если так, его капитану пришлось здорово потрудиться, чтобы нагнать турм Айолы – «Жаворонок» двигался на запад весьма резво.

Но сейчас Черная Сестра как будто не торопилась; она вышла на мостик вместе с Ратагом, что‑то коротко приказала ему, махнув в сторону преследователя, и помощник начал распоряжаться. Грот и фок поползли вверх, за ними – марселя, грот и фок‑брамсель, паруса бизани; теперь, резко замедлив скорость, галион шел только на кливерах, фрегат приближался с каждой минутой, и Блейд уже видел, как играет солнце на медных жерлах пушек, как полощется голубой вымпел с огненно‑красным кругом – гербом ритолийского королевства.

Внезапно слева и справа, под самым бушпритом преследователя, вспухли два клуба белого дыма, потом раздался слитный грохот орудийного выстрела.

Быстрый переход